VIP |
Михаил Кремер: «Бывают моменты, когда думаешь, что ты король комедии»
На телеканале СТС 20 сентября начинается показ сериала «Готовы на всё», где героиня Агнии Кузнецовой – программист и стендап-комик Катя Скворцова – пытается найти отца для своего будущего ребенка. На пути отечественной не миссис, а пока еще мисс «Мейзел» предстанет, конечно, целая галерея мужских образов. В их числе и герой Михаила Кремера, с которым мы поговорили о стендапе, хороших парнях и вызовах, стоящих перед артистом.
Если линия Агнии Кузнецовой более-менее понятна из описания сериала, то ваш герой выглядит максимально загадочным.
На самом деле я играю раннюю копию себя, когда я был таким же приезжим в Москву. У моего героя сгорел дом родителей, и ему нужно срочно заработать миллион, чтобы помочь им. Именно с такой благородной и четкой целью он приехал в столицу, но в силу своего характера стал попадать во множество разных ситуаций – за что бы он ни брался, все рушится. Но надо отдать должное его оптимизму, он не теряет веру в себя и продолжает пробовать все исправить. Не оставляет свою цель и пытается куда-то приткнуться, как и я, когда 10 лет назад приехал в Москву.
Но ваш герой глобально хороший парень?
Конечно! Он совершенно безобидный.
Мне кажется, что у вас как раз такие чаще персонажи – хорошие парни, пусть иногда они и действуют разными методами. Пожалуй, единственное исключение – «Игра на выживание».
Там как раз в конце понимаешь его мотивацию.
Когда вы выбираете роль, вам важна эта искренность ваших героев?
Да, потому что я сам такой человек. И даже если герой написан по-другому, я это сделаю искренне, потому что иначе не могу как личность.
То есть вы ищете точки соприкосновения с персонажем? Не работаете от обратного, как некоторые?
Именно! Я не понимаю, что играют артисты, если они не видят связь со своими героями. Я пересмотрел кучу «круглых столов» The Hollywood Reporter, где все говорят, что нужно искать точки соприкосновения, а если их нет, то копать глубже.
А как вы вообще стали актером? Есть ощущение, что вы долго пробивались в кино, но сейчас во всех ключевых сериалах последних двух лет, кажется, сыграли ведущие роли.
Я на самом деле сильно не напрягался, пустил все на самотек. Но если рассказывать с самого начала, то это была мечта детства – быть актером. В школе меня подсадили на театр, я сходил на «Поминальную молитву» в Приморский театр Максима Горького. Мне очень понравился этот спектакль! Я его смотрел и думал – это же живые люди, которые ходят по сцене и говорят, как в кино, только если у тебя возникнет мысль потрогать их, зайти на сцену, то ты можешь это сделать. Меня это очень впечатлило. Потом я, правда, лет на семь положил эту идею в ящик. Долго занимался спидвеем во владивостокской команде, оттуда ушел в моря. И как-то около Индии, когда я был обычным матросом на вахте, мы с ребятами посмотрели фильм Кристофера Нолана «Начало», который меня очень захватил. Казалось бы, чушь – думать опять про актерство, но наш пароход неожиданно пошел во Владивосток и я вышел и сказал: «Все, пацаны, поехал в Москву поступать». Все, конечно, посмеялись, а я поехал. Купил билет, поехал с каким-то баулом в брюках, свитере с катышками, туфлях с носами. В тамбуре поезда еще разговорился с двумя парнями, рассказал, что хочу стать актером, и они тоже поржали – мол, давай, как Пугачева, она тоже так ехала. И я приехал в Москву, поработал барменом, официантом, а потом пошел поступать в ГИТИС на курс к Хейфецу. Рассказывал ему про жизнь, и оказалось, что ему был важен какой-то опыт, он меня подметил, я – на фоне его похвалы – стал как-то раскрываться, и в итоге он взял меня на курс. Так все пошло-поехало.
Вы сразу в ГИТИС хотели пойти?
Да какой! Я даже не знал, как он называется. Я вообще максимально с улицы, просто с нуля.
А вы общаетесь с теми, с кем выросли, ходили на флоте?
Ребята с морей пишут иногда, они что-то смотрят, когда выходит тот или иной проект. Кто-то, наверное, уже и не узнает меня, потому что я кардинально изменился. А с ребятами из Владивостока, конечно, общаюсь.
Но вы уже чувствуете себя звездой?
Нет, я почувствовал это на первых порах, когда меня начали узнавать после съемок в сериале «Улица», и я подумал: «Все, пошла жизнь, походу». А дальше резко наступил такой глушняк, что я опешил. Потом у меня родился ребенок, и вся эта «слава» ушла на второй план. Главное, что работа есть. А если крутая работа – тем более.
«Улица» была неожиданным опытом, когда сценарий создавался практически параллельно съемочному процессу. Насколько для вас это было вызовом как для актера?
Мы снимали сцены буквально за неделю до эфира. Но сценарий был так грамотно написан, что мы особо не парились. До «Улицы» же у меня еще были «Деффчонки» – вот где была длинная дистанция и настоящий опыт. Для меня это был ад, потому что тогда я первый раз был на съемках, причем в главной роли, но не знал, что делать и как всё говорить. То есть, реально вообще ничего не понимал.
На ваш взгляд, как-то изменилась российская сериальная индустрия со времен тех же «Деффчонок» или даже «Улицы»?
Думаю, да, но связываю это – не в обиду будет сказано – с позитивным влиянием Запада. Вслед за Netflix и HBO, наверное, и мы познали какой-то секрет, хотя, конечно, и бюджеты на такие проекты стали больше. Если же говорить об актерской профессии, то меня особо никогда и не шпыняли. Понятно, что во времена студенчества были определенные моменты – каждый должен набить руку. Но какого-то харассмента я никогда не встречал и не видел. Думаю, такой проблемы у нас нет.
Вернусь к сериалу. Он называется «Готовы на всё», и это относится не только к главной героине, но и к другим персонажам. Вы готовы на всё в актерской профессии?
Сложный вопрос на самом деле. У меня есть выработанный вкус, я понимаю, на что я готов пойти, если получится классно, а на что – нет, если это, на мой взгляд, будет выглядеть пошло. В общем, много факторов должно совпасть – и режиссер, и отношение ко всему процессу.
А в плане челленджей – прыгнуть с крыши небоскреба или что-то в таком духе?
Такое я бы хотел сделать, но мы должны понимать, что это все репетируется на берегу, и если мы берем, например, планку Тома Круза, лидера в плане каскадерского искусства, то такого я пока не представляю. Конечно, я бы хотел это делать и всегда за это, но нужно думать о безопасности, потому что если ты себе что-то сломаешь, а это же все случайно всегда происходит, то ты выбываешь из игры. Поэтому либо мы это репетируем долго и четко, а потом делаем, либо, если нет времени, пусть тогда уж работает каскадер.
А как Кристиан Бейл – похудеть, потолстеть, изменить внешность?
К этому я отношусь очень позитивно и даже мечтаю, чтобы что-то такое случилось, чтобы была интересная для этого роль, хороший сценарий и, главное, чтобы было на это время. Потому что – опять же – сколько я читаю интервью западных артистов, и они там худеют, толстеют, изучают метрополитен, чтобы сыграть водителя, а у нас утвердили и через месяц съемки, и ты такой – круто, у вас полгода на это есть, а у нас нет, но мы стремимся к этому. Так что, думаю, и мы скоро начнем работать также, тогда и Netflix будет чаще наши проекты покупать.
Еще в сериале речь идет о стендапе, который часто называют новой искренностью. Можно ли вас назвать поклонником этого формата?
Конечно, я смотрю стендап – это отдельный вид искусства. Ребята сделали ребрендинг «Аншлага» и всей этой банды, так что в этом смысле действительно появилось новое поколение, новая форма. Я бы сам хотел попробовать, но нужно для этого принять волевое решение, что очень сложно. Хотя я знаком с Лехой Щербаковым, мы с ним вместе начинали, он тоже хотел стать актером, но как раз хотел в стендап, очень этим горел, и он большой молодец, что добился таких результатов.
Помимо кино, вы еще все-таки продолжаете порой играть в спектаклях театра Маяковского, из которого, как я понимаю, ушли из-за активных съемок. Сложным ли было расставание с театром с учетом того, что вы когда-то из-за него и решили стать актером?
В театре я играю в экстренных ситуациях, когда в спектаклях, где я был занят, нужна срочная замена и мне звонит кто-то из актеров и просит подменить. Если есть свободное время, я соглашаюсь, но с театром, на самом деле, уже расстался начисто. Это был крутой опыт, хотя я там проработал всего два года, но пришло время выбирать между кино и театром.
Насколько артистам, кстати, вообще тяжело совмещать театр и кино? Где больше перспектив – не столько в плане денег, сколько эмоционального успеха.
Можно и в театре добиться успеха, ощущать себя востребованным артистом, как и в кино. Но в театре немного погрустнее, потому что чаще ты на вторых ролях. И вокруг тебя одни и те же люди, одни и те же эмоции, что влияет на психику. Кино мне тем и нравится, что там постоянно происходит что-то новое – роли, коллектив, настроение на площадке. Вот в «Готовы на всё» была очень крутая группа, все понимали, что снимают комедию, и у режиссера Марка Горобца был такой комедийный настрой, которого я пока еще не встречал!
Вам самому сейчас интереснее играть трагедию или комедию?
Бывают моменты, как в «Готовы на всё», когда ты думаешь, что ты король комедии. Я же пересмотрел всё с Джимом Керри! И вот, наконец, нашел себя. А потом – раз – и читаешь сценарий крутой драмы, и думаешь – я все-таки драматический артист! Так что интереснее играть то, что тебя реально цепляет. Вне зависимости от жанров.
А чего вам как зрителю не хватает в российском кино?
Саши Барона Коэна. Хотя у нас бы, наверное, это не зашло – менталитет другой. Но «Борат» – это прям классно! Такого трэша и хождения по грани нам не хватает, на мой взгляд. Это очень смешно и правдиво! И сам Саша – невероятный артист и человек, я восхищаюсь его рассказам, как он долго не решался пойти по этому пути. Он – живой человек, и видно, как сильно он горит своими проектами.
Сериал «Готовы на всё» в эфире канала СТС с 20 сентября.
Ссылки по теме
Агния Кузнецова стала стендап-комиком
Юнцы и море: репортаж со съемок фильма Бориса Хлебникова «Три минуты молчания»
Александр Робак и Тимофей Трибунцев сыграют в экранизации романа «Три минуты молчания»
Александра Бортич, Алексей Чадов и Игорь Верник вступили в «Игру на выживание»
Говорящие головы: Как платформы пытаются привлечь зрителей скринлайфом со звездами
Своих не бросаем: Ингеборга Дапкунайте, Ирина Горбачева и Андрей Макаревич
«Братство» Павла Лунгина выйдет в прокат 9 мая
Сенаторы ополчились на «Братство» Павла Лунгина
Павел Лунгин рассказывает правду о советских войсках в Афганистане
Робот-андроид Паулина Андреева хочет стать человеком
Движение-2018: Ди Каприо не дозвонились
Если линия Агнии Кузнецовой более-менее понятна из описания сериала, то ваш герой выглядит максимально загадочным.
На самом деле я играю раннюю копию себя, когда я был таким же приезжим в Москву. У моего героя сгорел дом родителей, и ему нужно срочно заработать миллион, чтобы помочь им. Именно с такой благородной и четкой целью он приехал в столицу, но в силу своего характера стал попадать во множество разных ситуаций – за что бы он ни брался, все рушится. Но надо отдать должное его оптимизму, он не теряет веру в себя и продолжает пробовать все исправить. Не оставляет свою цель и пытается куда-то приткнуться, как и я, когда 10 лет назад приехал в Москву.
Но ваш герой глобально хороший парень?
Конечно! Он совершенно безобидный.
Мне кажется, что у вас как раз такие чаще персонажи – хорошие парни, пусть иногда они и действуют разными методами. Пожалуй, единственное исключение – «Игра на выживание».
Там как раз в конце понимаешь его мотивацию.
Когда вы выбираете роль, вам важна эта искренность ваших героев?
Да, потому что я сам такой человек. И даже если герой написан по-другому, я это сделаю искренне, потому что иначе не могу как личность.
То есть вы ищете точки соприкосновения с персонажем? Не работаете от обратного, как некоторые?
Именно! Я не понимаю, что играют артисты, если они не видят связь со своими героями. Я пересмотрел кучу «круглых столов» The Hollywood Reporter, где все говорят, что нужно искать точки соприкосновения, а если их нет, то копать глубже.
А как вы вообще стали актером? Есть ощущение, что вы долго пробивались в кино, но сейчас во всех ключевых сериалах последних двух лет, кажется, сыграли ведущие роли.
Я на самом деле сильно не напрягался, пустил все на самотек. Но если рассказывать с самого начала, то это была мечта детства – быть актером. В школе меня подсадили на театр, я сходил на «Поминальную молитву» в Приморский театр Максима Горького. Мне очень понравился этот спектакль! Я его смотрел и думал – это же живые люди, которые ходят по сцене и говорят, как в кино, только если у тебя возникнет мысль потрогать их, зайти на сцену, то ты можешь это сделать. Меня это очень впечатлило. Потом я, правда, лет на семь положил эту идею в ящик. Долго занимался спидвеем во владивостокской команде, оттуда ушел в моря. И как-то около Индии, когда я был обычным матросом на вахте, мы с ребятами посмотрели фильм Кристофера Нолана «Начало», который меня очень захватил. Казалось бы, чушь – думать опять про актерство, но наш пароход неожиданно пошел во Владивосток и я вышел и сказал: «Все, пацаны, поехал в Москву поступать». Все, конечно, посмеялись, а я поехал. Купил билет, поехал с каким-то баулом в брюках, свитере с катышками, туфлях с носами. В тамбуре поезда еще разговорился с двумя парнями, рассказал, что хочу стать актером, и они тоже поржали – мол, давай, как Пугачева, она тоже так ехала. И я приехал в Москву, поработал барменом, официантом, а потом пошел поступать в ГИТИС на курс к Хейфецу. Рассказывал ему про жизнь, и оказалось, что ему был важен какой-то опыт, он меня подметил, я – на фоне его похвалы – стал как-то раскрываться, и в итоге он взял меня на курс. Так все пошло-поехало.
Вы сразу в ГИТИС хотели пойти?
Да какой! Я даже не знал, как он называется. Я вообще максимально с улицы, просто с нуля.
А вы общаетесь с теми, с кем выросли, ходили на флоте?
Ребята с морей пишут иногда, они что-то смотрят, когда выходит тот или иной проект. Кто-то, наверное, уже и не узнает меня, потому что я кардинально изменился. А с ребятами из Владивостока, конечно, общаюсь.
Но вы уже чувствуете себя звездой?
Нет, я почувствовал это на первых порах, когда меня начали узнавать после съемок в сериале «Улица», и я подумал: «Все, пошла жизнь, походу». А дальше резко наступил такой глушняк, что я опешил. Потом у меня родился ребенок, и вся эта «слава» ушла на второй план. Главное, что работа есть. А если крутая работа – тем более.
«Улица» была неожиданным опытом, когда сценарий создавался практически параллельно съемочному процессу. Насколько для вас это было вызовом как для актера?
Мы снимали сцены буквально за неделю до эфира. Но сценарий был так грамотно написан, что мы особо не парились. До «Улицы» же у меня еще были «Деффчонки» – вот где была длинная дистанция и настоящий опыт. Для меня это был ад, потому что тогда я первый раз был на съемках, причем в главной роли, но не знал, что делать и как всё говорить. То есть, реально вообще ничего не понимал.
На ваш взгляд, как-то изменилась российская сериальная индустрия со времен тех же «Деффчонок» или даже «Улицы»?
Думаю, да, но связываю это – не в обиду будет сказано – с позитивным влиянием Запада. Вслед за Netflix и HBO, наверное, и мы познали какой-то секрет, хотя, конечно, и бюджеты на такие проекты стали больше. Если же говорить об актерской профессии, то меня особо никогда и не шпыняли. Понятно, что во времена студенчества были определенные моменты – каждый должен набить руку. Но какого-то харассмента я никогда не встречал и не видел. Думаю, такой проблемы у нас нет.
Вернусь к сериалу. Он называется «Готовы на всё», и это относится не только к главной героине, но и к другим персонажам. Вы готовы на всё в актерской профессии?
Сложный вопрос на самом деле. У меня есть выработанный вкус, я понимаю, на что я готов пойти, если получится классно, а на что – нет, если это, на мой взгляд, будет выглядеть пошло. В общем, много факторов должно совпасть – и режиссер, и отношение ко всему процессу.
А в плане челленджей – прыгнуть с крыши небоскреба или что-то в таком духе?
Такое я бы хотел сделать, но мы должны понимать, что это все репетируется на берегу, и если мы берем, например, планку Тома Круза, лидера в плане каскадерского искусства, то такого я пока не представляю. Конечно, я бы хотел это делать и всегда за это, но нужно думать о безопасности, потому что если ты себе что-то сломаешь, а это же все случайно всегда происходит, то ты выбываешь из игры. Поэтому либо мы это репетируем долго и четко, а потом делаем, либо, если нет времени, пусть тогда уж работает каскадер.
А как Кристиан Бейл – похудеть, потолстеть, изменить внешность?
К этому я отношусь очень позитивно и даже мечтаю, чтобы что-то такое случилось, чтобы была интересная для этого роль, хороший сценарий и, главное, чтобы было на это время. Потому что – опять же – сколько я читаю интервью западных артистов, и они там худеют, толстеют, изучают метрополитен, чтобы сыграть водителя, а у нас утвердили и через месяц съемки, и ты такой – круто, у вас полгода на это есть, а у нас нет, но мы стремимся к этому. Так что, думаю, и мы скоро начнем работать также, тогда и Netflix будет чаще наши проекты покупать.
Еще в сериале речь идет о стендапе, который часто называют новой искренностью. Можно ли вас назвать поклонником этого формата?
Конечно, я смотрю стендап – это отдельный вид искусства. Ребята сделали ребрендинг «Аншлага» и всей этой банды, так что в этом смысле действительно появилось новое поколение, новая форма. Я бы сам хотел попробовать, но нужно для этого принять волевое решение, что очень сложно. Хотя я знаком с Лехой Щербаковым, мы с ним вместе начинали, он тоже хотел стать актером, но как раз хотел в стендап, очень этим горел, и он большой молодец, что добился таких результатов.
Помимо кино, вы еще все-таки продолжаете порой играть в спектаклях театра Маяковского, из которого, как я понимаю, ушли из-за активных съемок. Сложным ли было расставание с театром с учетом того, что вы когда-то из-за него и решили стать актером?
В театре я играю в экстренных ситуациях, когда в спектаклях, где я был занят, нужна срочная замена и мне звонит кто-то из актеров и просит подменить. Если есть свободное время, я соглашаюсь, но с театром, на самом деле, уже расстался начисто. Это был крутой опыт, хотя я там проработал всего два года, но пришло время выбирать между кино и театром.
Насколько артистам, кстати, вообще тяжело совмещать театр и кино? Где больше перспектив – не столько в плане денег, сколько эмоционального успеха.
Можно и в театре добиться успеха, ощущать себя востребованным артистом, как и в кино. Но в театре немного погрустнее, потому что чаще ты на вторых ролях. И вокруг тебя одни и те же люди, одни и те же эмоции, что влияет на психику. Кино мне тем и нравится, что там постоянно происходит что-то новое – роли, коллектив, настроение на площадке. Вот в «Готовы на всё» была очень крутая группа, все понимали, что снимают комедию, и у режиссера Марка Горобца был такой комедийный настрой, которого я пока еще не встречал!
Вам самому сейчас интереснее играть трагедию или комедию?
Бывают моменты, как в «Готовы на всё», когда ты думаешь, что ты король комедии. Я же пересмотрел всё с Джимом Керри! И вот, наконец, нашел себя. А потом – раз – и читаешь сценарий крутой драмы, и думаешь – я все-таки драматический артист! Так что интереснее играть то, что тебя реально цепляет. Вне зависимости от жанров.
А чего вам как зрителю не хватает в российском кино?
Саши Барона Коэна. Хотя у нас бы, наверное, это не зашло – менталитет другой. Но «Борат» – это прям классно! Такого трэша и хождения по грани нам не хватает, на мой взгляд. Это очень смешно и правдиво! И сам Саша – невероятный артист и человек, я восхищаюсь его рассказам, как он долго не решался пойти по этому пути. Он – живой человек, и видно, как сильно он горит своими проектами.
Сериал «Готовы на всё» в эфире канала СТС с 20 сентября.
Ссылки по теме
Агния Кузнецова стала стендап-комиком
Юнцы и море: репортаж со съемок фильма Бориса Хлебникова «Три минуты молчания»
Александр Робак и Тимофей Трибунцев сыграют в экранизации романа «Три минуты молчания»
Александра Бортич, Алексей Чадов и Игорь Верник вступили в «Игру на выживание»
Говорящие головы: Как платформы пытаются привлечь зрителей скринлайфом со звездами
Своих не бросаем: Ингеборга Дапкунайте, Ирина Горбачева и Андрей Макаревич
«Братство» Павла Лунгина выйдет в прокат 9 мая
Сенаторы ополчились на «Братство» Павла Лунгина
Павел Лунгин рассказывает правду о советских войсках в Афганистане
Робот-андроид Паулина Андреева хочет стать человеком
Движение-2018: Ди Каприо не дозвонились