Наташа Королева: «Я не мешаю сыну ошибаться и проводить эксперименты»
«Одно время у мальчиков пошла мода красить ногти. Тренд начался с Моргенштерна. Приезжает ко мне...
«Одно время у мальчиков пошла мода красить ногти. Тренд начался с Моргенштерна. Приезжает ко мне маникюрша, а Архип говорит: «Я тоже хочу». Я не стала становиться в позу: «Ты же пацан! Что это такое?!» Решила: пусть сделает и походит с этим. На следующий день мы побывали на вручении какой-то премии. И потом хейтеры в «Инстаграме» по полной программе прошлись по фиолетовым ногтям Архипа. Он почитал-почитал и попросил жидкость для снятия лака», — рассказывает певица и телеведущая в совместном интервью с сыном.
— Наташа, мы беседовали с вами чуть больше года назад, в начале пандемии. Тогда вы рассказали, в какой трудной ситуации оказался шоу-бизнес, ведь концерты просто прекратились. У вас еще закрылся салон красоты, у вашего мужа Сергея Глушко — спортзал. Как сейчас обстоят дела?
Наташа: Концертная жизнь потихоньку оживает, но слабенько. И я даже не уверена, что она когда-нибудь восстановится до прежнего, доковидного уровня. Конечно, остается большое количество людей, которые приучены ходить на концерты. А с другой стороны, огромная часть нашей жизни уходит в онлайн, в интернет...
На самом деле пандемия в очередной раз показала, что, когда закрываются одни двери, открываются другие. Теперь я снова работаю на телевидении — веду программу «У-дачный чарт» на канале «МУЗ-ТВ». Причем работаю в кадре вместе с сыном. Да, вот так ребеночек вырос — мы с Архипом уже коллеги. Поработать семейным дуэтом было моей идеей. Просто, когда есть соведущий, с которым вы в кадре то спорите, то соглашаетесь, то подшучиваете друг над другом, это создает гораздо больше возможностей для драматургии программы. Недаром у Вани Урганта есть Митя Хрусталев, а у Верки Сердючки — мама. Вот и мне в кадре требовался второй человек. А поскольку канал «МУЗ-ТВ» молодежный, то соведущим должен быть кто-то юный. Я предложила кандидатуру Архипа, и продюсеры охотно согласились. Потому что мы очень необычная и яркая семейка, народу всегда интересно, что да как у нас происходит. Без лишней скромности скажу, что Наташа Королева — это уже давно бренд, имя, которое любому медиа приносит аудиторию, а значит, и деньги. Правда, не всегда внимание ко мне и моей семье бывает со знаком «плюс». Иногда оно с жирным знаком «минус»...
— Имеете в виде прошлогоднюю историю, когда ваш муж стал героем интимного видео?
Наташа: В том числе. Но что поделать, это жизнь. А в ней бывают и черные полосы...
— Архип, вы сразу согласились поработать телеведущим?
Архип: Конечно! Это очень полезный новый опыт: как себя вести перед камерой, как правильно говорить. Мой первый съемочный день был самым легким, я же особо ни о чем не задумывался. Просто зашел в кадр, сказал, что надо, и вышел из кадра. А сейчас уже все по-другому. Я занимаюсь техникой речи: отрабатываю скороговорки, делаю гимнастику для лица. И чем дольше работаю, тем больше осознаю, как много надо еще узнать, освоить. Очень рад, что попал в такой проект, думаю, что в дальнейшем этот опыт мне пригодится.
— Хотите стать телеведущим?
Архип: Не исключаю такой возможности. Точнее, я думаю о деятельности, связанной с чем-то артистическим. Вы знаете, в детстве я очень не любил публичность, не хотел фотографироваться с родителями, сниматься для телепрограмм. А не так давно все изменилось, и интерес к моей персоне мне уже нравится. Впрочем, на улицах меня пока никто не узнает. Позавчера ехал в метро — народ не реагирует. В общем, до популярности родителей мне еще ой как далеко.
Наташа: Архип молодец, справился. Притом что весной, когда начались пробные съемки, ему пришлось совмещать их с университетом — он учился в Высшей школе экономики.
— Вы наверняка ему помогали, оберегали?
Наташа: Помогала, но не оберегала. Я мама строгая, умею даже быть жесткой, и если что — не церемонюсь в выражениях. Когда вижу, что сын устает, говорю: «Не расслабляйся, смена еще не закончилась. Ты что, тряпка? Возьми себя в руки». Хотя в глубине души понимаю, что Архип не капризничает. Ведь мы иногда снимаем по четыре программы в день, с утра до позднего вечера. К тому же в разных локациях, с переездами — в «У-дачном чарте» мы показываем не только музыкальные клипы, но и какие-то дачные истории. Сейчас расширили географию и начали путешествовать по стране. Например, снимали у Черного моря в невероятно красивом ботаническом саду, где высажены растения из Японии. Особенно это обрадовало Архипа. Ведь он изучает японский и вообще фанат Страны восходящего солнца. Не раз был там.
— Какая локация запомнилась больше всего?
Наташа: Степь, где мы снимали табун диких лошадей. Утром и вечером их перегоняют с пастбища на пастбище, и мы должны были успеть заснять этот эффектный момент. Переживали, что нам не хватит времени — солнце быстро всходит и заходит. Но мы успели. Еще там были полчища комаров. Они нас всех безбожно искусали, не помогали ни «пшикалки», ни «мазилки». Но красота степи такая, что стоило пойти на эти жертвы. А вот когда на огромной скорости к нам помчался табун, стало страшно. Особенно когда я поняла, что Архипа нет. Он с водителем на квадроцикле должен был за минуту проехать мимо лошадей, а оператор на другом квадроцикле все это снимал. Но когда табун в клубах пыли пронесся мимо, я никого из них не увидела. Архип вернулся только минут через пятнадцать, и лишь тогда я смогла выдохнуть. Оказывается, сын понял, что сотни летящих вокруг него коней — шикарный фон, на котором можно снять дополнительные эффектные «подводки». Они развернулись и поехали с табуном, находясь внутри этой несущейся массы.
— Это единственный опасный момент съемок?
Наташа: Как ни странно, опасность скрывалась и на лавандовом поле, тоже нереально красивом. Его смотритель нас предупреждал, что концентрированный запах лаванды может вызвать головную боль, повышение давления, тошноту и даже галлюцинации. И когда съемка затянулась, у меня разболелась голова. А потом мне вдруг на мгновение показалось, что у Архипа выросли уши! «Глюк» прошел, но мы сразу решили использовать эту историю в программе. Среди реквизита нашлись уши эльфа, мы прицепили их Архипу и на этой шутке выстроили всю программу. Мы часто по ходу придумываем какие-то нестандартные вещи — программа-то молодежная. В общем, все лето на съемках скучать не пришлось!
— А отдохнуть удалось?
Наташа: Да, мы с Сергеем на 10 дней
выбрались в турецкий Бодрум. Когда Архип был маленьким, много раз ездили в Турцию втроем. А сейчас с мужем устроили себе «романтик». Все было прекрасно, кроме проклятого турецкого «ол инклюзив». Лежишь в шезлонге, вокруг море, красота. А рядом всегда накрытые столы. Ты вроде не голодна, но, когда рядом вкуснятина, думаешь: а почему не попробовать вот это? В итоге я наела там три килограмма, которые сейчас уже почти сбросила.
А настоящим открытием в этом году стали для меня Мальдивы. Туда долго добираться, на 3—4 дня нет смысла лететь — нужно хотя бы дней на десять. Но когда у меня вырисовывались свободные пару недель, всегда возникал выбор — либо на Мальдивы, либо в Майами, к маме. И Америка все время перевешивала. Но тут я сказала Сереже: «Хватит, надо все-таки побывать на Мальдивах, от которых все в восторге. Может, я разочаруюсь. Но я хочу увидеть ЭТО своими глазами...»
— И как вам Мальдивы?
Наташа: Очень круто! Я полюбила подводное плавание в маске, когда вокруг невероятные рыбы и есть легкое ощущение риска. До этого старалась не заглядывать в морские бездны: в Майами в океане даже у берега легко встретить опасных акул. На Мальдивах акулы тоже есть, но они другие — добрые и ласковые, как и скаты, и другие большие рыбы. Но Серега, когда я уходила в заплыв, дико переживал. Мы жили в бунгало, которые стоят на сваях прямо в океане. Рано утром только поплыву к рифу, а Сережа уже стоит в дверях и машет: возвращайся! Мы с ним договорились, что обязательно полетим на Мальдивы еще раз. Конечно, если получится по финансам — это же довольно дорогой курорт.
— Когда были на Мальдивах, с кем жил Архип?
Наташа: Сыну 19 лет, и он вполне самостоятельный. К тому же у нас доверительные отношения, я его во всем поддерживаю. Например, перед летней сессией он сказал, что хочет поменять институт, в котором уже отучился два года на факультете востоковедения...
— Речь ведь идет о престижной Высшей школе экономики?
Наташа: Да, вуз известный. Но Архип четко изложил, почему хочет оттуда уйти. Когда поступал в «вышку», он был мальчиком, говорящим на японском. Не просто «читал со словарем», а говорил. Но в институте акцент делается на истории, экономике, культуре Японии, и за два года сын немножко подрастерял разговорные навыки. А он хочет именно общаться на японском. Поэтому решил перевестись в вуз, где делается акцент на изучении языка. И я с ним согласилась. Сын взрослый человек, здраво мыслит, понимает, чего хочет. Да он уже и сам зарабатывает.
Архип: Ну, зарабатываю я пока немного. Преподаю японский онлайн, немного получаю за съемки в программе — на карманные расходы этого хватает. Еще езжу с мамой на концерты, пою с ней «Дельфина и русалку», «Веришь или нет» и несколько песен, которые сам написал. Пока главное для меня — учеба. Вот я четыре года учу язык. Пять раз был в Японии, ходил там в языковую школу, жил в семье. То есть у меня было полное погружение в языковую среду. И это очень продвинуло мой японский. А потом я уехал, и навык потихоньку начал уходить. Прочесть или самому что-то сказать — это пожалуйста, а вот понимать японцев стало трудно — они же буквально тараторят. У них очень сложный язык, и японцы это знают. Когда европеец вдруг им владеет, они изумляются. В общем, мама мое желание сосредоточиться на изучении языка поддержала на все сто!
— Наташа, неужели у вас с сыном не бывает конфликтов?
Наташа: Бывают не конфликты, а столкновение интересов. У Архипа проявляется обычный юношеский максимализм. Но мы с Сережей со своей взрослой колокольни понимаем, что все это временно, а дальше — большая длинная жизнь. Какие-то важные для ребенка вещи надо «дожимать». А в мелочах лучше давать свободу. Главное, что у Архипа — тьфу, тьфу, тьфу — нет никаких вредных пристрастий. Например, ему никогда не хотелось набить татуировку, проколоть ухо или язык. А если какие-то эксперименты с внешностью не вредят здоровью или психике, по-моему, их не надо запрещать. Даже если они делаются только для эпатажа.
— Архип, ваша прическа — это эпатаж?
Архип: Да нет. У папы длинные волосы, у мамы длинные, и у меня тоже. На самом деле я носил стрижку покороче. Но однажды подружка завязала мои волосы в пучок и сказала: «Так ты похож на самурая!» И мне понравилось — я же люблю Японию. Отрастил волосы и теперь «по-самурайски» собираю их в хвостик.
Наташа: Одно время у мальчиков пошла мода красить ногти. Этот тренд начался с Моргенштерна и далее по списку. И вот ко мне приезжает маникюрша, а Архип говорит: «Я тоже хочу». Я не стала становиться в позу: «Ты же пацан! Что это такое?!» Решила: пусть сделает и походит с этим. Девочка покрасила ему ноги фиолетовым лаком. На следующий день мы всей семьей побывали на вручении какой-то премии, нас там сфотографировали. И потом хейтеры в «Инстаграме» по полной программе прошлись по фиолетовым ногтям Архипа. Он почитал-почитал, попросил у меня жидкость для снятия лака и стер свой маникюр. В общем, мой девиз: «Я не мешаю сыну ошибаться». Он должен сам принимать решения и сам осознавать последствия своих поступков. Можно миллион раз сказать ребенку, что вот это — неправильно, так делать нельзя. А он все равно сделает — назло. Когда дети находятся в сложном подростково-юношеском возрасте, важно не быть с ними категоричными, чтобы не потерять самое главное — их доверие. Не хочу быть со своим сыном в конфликте из-за стрижки или модели футболки. Мне гораздо лучше на душе, когда мы с ним дружим и друг друга понимаем с полуслова.
— А какие у вас были отношения с родителями? Они вам доверяли, как вы сейчас Архипу?
Наташа: Да, полностью. Потому что я была какая-то очень положительная. Сестра Руся (она старше меня на пять лет) носила сережки, высветляла челку, красилась — а все это в советской школе запрещалось. Ей хотелось какого-то эпатажа, вызова. А мне выделиться никогда не хотелось, потому что мне и так хватало внимания. Я же с трех лет солирую на сцене. И мне этого было достаточно, зачем же красить в безумный цвет челку или рисовать на глазах «стрелки»?! Мне все в моей внешности нравилось. И нравится по сей день. Когда я так говорю, многие удивляются, но это правда! У меня свой, натуральный цвет волос, я не делала никакой коррекции лица, груди или попы. Пока держусь такая, какая есть, какой меня мама родила. Хотя «сохранять» с каждым годом это все сложнее.
— Поделитесь секретом: как научиться во всем принимать свою внешность?
Наташа: Это идет от внутренней уверенности и самодостаточности. Я была такой всегда. В юности все подружки курили и выпивали — вроде бы чтобы выделиться, а на самом деле, чтобы быть как все. А я не пила и не курила. Мне это было странно, дико. Я всегда шла против стадного инстинкта. Если компания курит, то у меня даже не было желания это попробовать.
— Но все-таки были поступки, за которые вас родители ругали?
Наташа: Представьте себе — нет! Руся была немножко проблемная в переходном возрасте. Помню ее вечные скандалы с родителями из-за того, что она возвращалась домой после двух часов ночи, когда мама дежурила у двери с корвалолом, а папа встречал ее на троллейбусной остановке. А я приезжала вовремя. Если задерживалась, всегда находила возможность позвонить родителям и предупредить. Поэтому, видимо, они так легко отпустили меня в 16 лет в эту далекую, страшную Москву, в этот мир эстрады — потому что были уверены во мне. Знали, что не сделаю ничего такого, за что мне или им станет стыдно.
Кстати, я Архипа отпустила из дома даже не в 16, а в 15 лет — на месяц в Японию. Но все-таки он жил в семье, а благодаря мобильной связи постоянно был под родительским контролем. А в 1980-е годы, чтобы поговорить с родителями, живущими в другом городе, надо было идти на переговорный пункт. Сейчас молодежь и не знает, что это такое.
— К слову, вы легко воспринимаете технические новшества, гаджеты?
Наташа: Очень легко. И это моя сильная сторона. Надо быстро перестраиваться под нынешние реалии и уметь это монетизировать, потому что если ты бренд, то, соответственно, этот бренд должен быть везде. Если раньше артист получал деньги только за концерты, то сейчас можно заработать в разных местах, в том числе и на собственном «Инстаграме» — когда тебе предлагают рекламные контракты. Те звезды, что в это вовремя вникли, зарабатывают и когда нет гастролей. Тому, кто не разобрался в тенденциях и остался в XX веке, намного сложнее. Я в нашей семье самый продвинутый пользователь соцсетей — даже Архип не так активно пользуется интернетом. Для этого надо не просто знать схему работы всех соцсетей, но и держать руку на пульсе — в интернете постоянно возникает что-то новое. Поэтому все время учусь, смотрю лекции людей, которые работают с «ТикТоком», с другими соцсетями.
— Вы сами ведете свои страницы?
Наташа: Да. Потому что считаю, лучше меня никто этого не сделает. Я принципиально не пользуюсь многими «рычажками», которыми можно было бы пользоваться. Мне достаточно полуторамиллионной аудитории, которая есть у меня в «Инстаграме», причем она реальная. Ведь у многих известных блогеров половина подписчиков — это фейк. Я тоже знаю, как накрутить, но мне «мертвые души» не нужны. Свои полтора миллиона Наташа Королева честно заслужила! Потому что я человек со стопроцентной узнаваемостью, от этого никуда не деться. Когда снимаем «У-дачный чарт» в парках, на пляжах, на улицах, ко мне бегут и взрослые, и трехлетние дети: «Здласте, Натаса Кололева». У меня очень широкая аудитория, и она не стареет. И все потому, что я — счастливчик: у меня в репертуаре есть песня, которая будет со мной, пока я сама сильно не состарюсь. Это «Маленькая страна» Игоря Николаева. На ней уже несколько поколений выросло и новые растут. И вот чтобы общаться с молодежью, нужно очень хорошо разбираться в интернете.
— Но соцсети — это не только комплименты от поклонников, но и хейтеры...
Наташа: О да. Соцсети приносят много неприятных моментов, потому что в них появилось немало грязных языков и грязных ртов. Раньше к артисту не было прямого доступа. А теперь можно на его страничке что-то написать. Но я хочу спросить у хейтеров, которые стряпают все эти гадости: «А слабо подойти ко мне и в лицо сказать то, что написали?» Вряд ли! А вот сидеть дома на печке и анонимно строчить всякую ерунду под безобидными постами Наташи Королевой легко... От происходящего мне бывает очень горько. Дело даже не в моей персоне. Просто это показывает уровень деградации образования и воспитания. Вот я выставила свое фото с мамой — милое, трогательное. Вдруг мне начинают писать про нее такое! Но ведь у хейтеров тоже есть мамы, неужели они их так не любят, так не уважают? Одно дело, когда у меня происходит что-то кризисное. Тогда хоть понятно, почему кран открывается и из трубы грязь льется. А когда негатив приходит без причины, как ответ на твою добрую эмоцию — это странно.
— А какие самые нелепые фейки о себе довелось прочесть?
Наташа: Согласно слухам, я часто бывала беременна и несколько раз умерла. Но, с другой стороны, если о тебе напечатали некролог, значит, будешь долго жить! Я — только за!
Статьи по теме: