"Российский Vogue был олицетворением гламурной сексуальности". Экс-главред британского Vogue о кадровых перестановках и будущем журнала
В СМИ продолжают обсуждать отставку Эдварда Эннинфула с поста главного редактора британского Vogue, которого уволили якобы из-за того, что он хотел занять место Анны Винтур в американской версии издания. Теперь свое мнение по поводу скандальных кадровых перестановок высказала бывшая глава Vogue UK Александра Шульман.
Александра Шульман занимала кресло главного редактора британского Vogue на протяжении 25 лет (c 1992 по 2017 год) и ушла, как рассказала изданию Daily Mail, по собственному желанию, так как "пришло время попробовать себя в другой жизни". Пару месяцев Джонатан Ньюхаус, председатель совета Conde Nast (медиакомпания, в которую входит Vogue. — Прим. ред.) не мог найти замену Шульман. На совместном обеде он внезапно выдвинул кандидатуру Эдварда Эннинфула, который на тот момент работал стилистом, креативным директором моды в издании W и жил в Нью-Йорке. "Эдвард, — сказал он взволнованно, — все любят Эдварда".
"Я была удивлена, что Джонатан считает его заинтересованным в этой работе, и сказала об этом, поскольку, будучи одним из лучших стилистов в мире моды, Эдвард зарабатывал бы больше, занимаясь коммерческой стилизацией и работой в W. Захочет ли он, спросила я, отказаться от этого ради изнурительной работы редактора?" — вспоминает Александра Шульман.
Спустя шесть лет Эдвард покинул пост главного редактора, во многом, по мнению The Sunday Times, из-за своего стремления занять место Анны Винтур и стать редактором главной, американской версии издания.
"Он уходит на фоне лавины слухов о разрыве с Винтур. Но независимо от того, правдивы они или нет, объявление о том, что его заменит "директор по редакционному контенту", подчиняющийся многоступенчатой иерархии, заканчивающейся в нью-йоркском офисе, — это смертельный удар по всему тому, что я так ценила в этой работе".
Александра ностальгирует по тому времени, когда каждый редактор Vogue в разных странах делал свой журнал особенным и отличить их между собой можно было по обложке — настолько трепетно каждая команда подходила к своей работе.
"Vogue на шпильках вышел на рынки, которые никогда не считались подходящими для дорогого модного журнала. Российский Vogue, запущенный в 1998 году, в день обвала рубля, индийский Vogue, который появился без особых усилий с его списком звезд Болливуда и отечественных дизайнеров в 2007 году. Китайский Vogue появился для удовлетворения потребностей самой быстрорастущей экономики в мире, а затем были Vogue — Таиланд, Vogue — Недерланды... и так далее. Каждый из них обладал особой культурной идентичностью, созданной его редактором".
Попасть на работу в штат Vogue было подтверждением статуса, а должность редактора давала огромную власть и влияние. Все редакторы имели возможность создавать журнал, который являлся их отражением. Теперь, по мнению Шульман, этого нет.
"На полках в своем кабинете я хранила новые ежемесячные Vogue из каждой страны. Иногда я предлагала посетителям угадать, какая обложка принадлежит той или иной территории. Это было несложно. Французский Vogue показывал пылающий, приглушенный, монохромный шик, российский был олицетворением гламурной сексуальности, турецкий Vogue демонстрировал красочное и современное настроение, отражающее оптимистичные (недавно рухнувшие) надежды на более свободное общество".
"Единственное, что нас, редакторов Vogue, объединяло, — это контроль над тем, что мы размещали на своих страницах. Но больше и этого нет. Тот, кого называют "директором по редакционному контенту", будет иметь мало самостоятельности — если вообще она у него будет — и будет отчитываться перед бюрократическим клубком "руководителей" в Нью-Йорке".
На создание того британского Vogue, к которому привыкли читатели до прихода Эдварда, у Александры ушло много труда и сил. Она стремилась привнести в журнал больше забавных статей, отражающих эмоции и образ жизни женщин того времени, включала в подборки менее дорогую одежду и объединяла экстравагантные модные образы с более простыми и доступными, брала противоречивые интервью и включала съемки с женщинами немодельной внешности.
Сегодня все, на чем строится бизнес-модель Conde Nast, по мнению Шульман, — это рекламодатели, партнерские ссылки на покупки на сайтах журнала и серия видеороликов Vogue со знаменитостями. Это можно понять, ведь рекламные контракты являются основной частью бюджета любого издания, но с этим теряются "индивидуальные голоса, которыми всегда отличался Vogue", а печатных версий издания становится все меньше.
Важность уникальности каждого выпуска Александра подчеркнула одной недавней историей, произошедшей с ней в магазине. Она заметила молодого человека, который с улыбкой и трепетом нес к кассе выпуск Vogue с Хеленой Бонем-Картер на обложке, отметив, что он "просто обязан иметь это". "Это была эмоциональная реакция, которую не увидишь на веб-странице".
"Журналы и их редакторы, возможно, не рассматривают Vogue как важное условие будущего, но интересно, что все большие звезды — Бейонсе, Майли Сайрус, Рианна, Кейт Мосс — хотят печатные обложки. А без журнала, где будет эта обложка?"
Экс-главред российского Vogue и Tatler Ксения Соловьева прокомментировала мнение Александры Шульман и отметила, что "в "Татлер" никто никогда не лез, это ручной продукт", а в Vogue ей "тоже повезло работать на 95% независимо".
"Русский Vogue за все 24 года жизни не выпустил ни одной синдицированной обложки, наши темы номера никем не заверялись. Да, пару раз в год нужно было выдать обложку на глобальную тему — "Тело" там или "Рассвет". Но рассвет мы снимали под Мурманском, а не в студии в Париже. Короче, это была интересная работа", — добавила Ксения. "Но когда кто-то уходит, освобождаются места. Кто-то наверняка согласится быть head of editorial content. И наверняка с блеском в глазах (я без иронии) сделает в России новый журнал без единого западного бренда. И вот тут я подхожу к тому, что "как раньше — не будет". Времена правда меняются. "Конде Насту" нужно было что-то придумывать, потому что засбоила его прошлая бизнес-модель".
Фото: Gettyimages.ru