Сергей Городничий: «Всё, что со мной происходит, происходит в нужный момент»

Как ты попал в сериал «Ландыши. Такая нежная любовь»?

Всё началось с того, что я записал актерскую визитку. У нас с девушкой тогда были непростые отношения — часто возникали столкновения из-за того, что мне ближе патриархальные взгляды, а она хочет строить карьеру. Из-за этого отношения получаются скорее партнерскими. Я пытался разобраться в этом вопросе, читал книги, обсуждал его с друзьями.

И в актерской визитке я озвучил, что было бы прикольно, если бы вселенная дала мне роль, где герой оказывается в похожей ситуации. Чтобы это была история про любовь — но такая, где у влюбленных разные мировоззрения, которые тянут их в противоположные стороны — и как они в итоге находят компромисс. И эта роль меня нашла: меня позвали на кастинг в сериал «Ландыши. Такая нежная любовь». По сюжету мой герой Лёха с первого взгляда влюбляется в Катю, добивается ее, спасает от бандитов. Они в один день женятся. Мой герой подходит к этим отношениям через патриархальность: я мужчина, я несу ответственность — а ты создаешь уют в доме. А Катя эту историю оформляет иначе: нет, чувак, у нас с тобой договор — ты меня защищаешь и охраняешь, а потом я тебе за это деньги плачу. Такой вот рыночный подход. (Смеется.)

И когда я познакомился с режиссером Александром Карпиловским, он мне сказал: «Ты что, не понимаешь — это же вообще про тебя история!». Получилось так, что он сократил зазор между мной и моим героем до минимума. На съемках я стремился быть собой и действовать в этих обстоятельствах так, как бы вел себя в жизни.

Тебе близко то, как твой герой Лёха представляет себе идеальные отношения?

Да. Я пробовал развивать партнерские отношения, но рано или поздно понимал, что мне всё же ближе патриархальные: мне хочется, чтобы дома меня встретила жена, накормила и приласкала. У нее могут быть увлечения, хобби, но мне важно, чтобы она была домашняя, теплая. Я ничего не имею против женщин, которые мчатся зарабатывать много денег, чего-то достигать — но мне с такой, наверное, было бы холодно.  

А ты можешь одновременно с отношениями строить карьеру?

Конечно! А как иначе? Мне надо зарабатывать деньги, нести ответственность на свою семью, материально вкладываться в детей.

Твой герой и Катя, которую сыграла Ника Здорик, по сюжету противоположности. А как у вас с Никой складывались отношения на площадке?

Ника — очень хороший партнер: она чуткая, когда надо — язвительная. На съемках было по-разному. (Смеется.) У нас с Никой могли возникать споры, мы могли уйти в молчанку, отстраниться друг от друга. Но всё, что происходит на площадке, происходит не просто так — это помогает нам войти в кадр наполненным, чтобы между нами действительно что-то происходило. Наши герои в фильме постоянно спорят — было бы странно, если бы за кадром мы были птенчиками.

По сюжету твой герой служит в армии. У тебя была специальная подготовка?

До съемок меня отправили в настоящую воинскую часть. В одной из сцен я должен выйти из строя — и меня учили маршировать, а это целый балет, определенная хореография. Но я в этот момент по сюжету уставший солдат, уже не так идеально тяну ногу, как нужно по регламенту, сложно было добиться именно этой достоверности. Саша Карпиловский меня несколько дублей гонял туда-сюда, чтобы я выдохся и отключил голову — и после этого мы всё сняли как надо.

Как думаешь, тебе идет форма?

Говорят, что да.

В сериале «Ландыши. Такая нежная любовь» много музыкальных номеров — и твой герой, и Катя поют. Ты готовился перед съемками?

Да. «Ландыши» — это в какой-то степени мюзикл, если смотреть с точки зрения Кати. Перед съемками я брал вокальные уроки, но вообще я не поющий человек: могу спеть на уровне театрального института, попасть в ноты — но без каких-то красивых модуляций. И продюсеры в результате нашли Женю Трофимова: он дал нам свои песни, его голосом поет мой герой.

Но на гитаре в кадре я играю сам. До съемок я мог только взять три блатных аккорда — а в «Ландышах» надо было и баре брать, и разные интересные бои использовать. Поэтому перед съемками я специально готовился, учился играть на гитаре.

Ты сыграл одну из главных ролей в сериале «Цикады», у тебя там очень непростой герой. На тебя не давила эта роль?

Не могу сказать, что эта роль на меня давила в психологическом плане. На съемках мы пытались отнестись к тому, что по сюжету происходит с нашими героями, как к чему-то внешнему — как к танцу. Да, я определенным образом подключаюсь к этому, но отдаю себе отчет, что сейчас играю и никому эта ситуация не причиняет вреда. Вообще я дважды отказывался от съемок в «Цикадах». Изначально я пробовался на роль Антона, которого в результате сыграл Гриша Верник. После очных проб режиссер Женя Стычкин предложил мне роль Другого (прозвище героя Сергея Городничего в «Цикадах» — прим. ред.) Мне прислали целиком сценарий — и мне не понравились ни сценарий, ни эта роль. Я вообще ее не увидел — не понял, что это за герой. Я тогда подумал, что у него одна функция — шокировать, чтобы зритель проснулся и такой: «О, ни фига себе!». И я от нее отказался.

После этого мне звонит Женя Стычкин и говорит: «А чего это ты отказываешься?» Он объяснил, что знает, как сделать эту роль крутой, и пригласил меня на ансамблевые пробы. И на пробах, когда текст произносили ребята, он стал для меня убедительным. Я смотрел, как работает Женя — а так как я не чувствовал эту роль, мне была важна включенность режиссера и то, что он может направить актера. Вообще, я очень благодарен Жене и тому времени. Я как будто на несколько месяцев попал в лагерь, где много классных ребят, с которыми ты находишься в сотворчестве. Мы друг друга очень поддерживали, на съемках было кайфово.

Соня Аржаных, которая сыграла с тобой в «Цикадах», в одном интервью сказала, что молодым актерам хочется играть в проектах, максимально далеких от нашей реальности и нашего времени. Ты с ней согласен?

Сложный вопрос. У меня недавно были съемки в «Князе Андрея», это исторический сериал Давида Ткебучавы. Я в нём сыграл Мстислава, сына князя Андрея. И мне было прикольно играть — как прикольно было и в «Ландышах», где события происходят в наши дни.

В любом случае, снимаем ли мы о нашем времени или, например, о XIX веке, мы должны найти в этом проекте что-то актуальное для сегодняшнего дня, найти там себя. Можно ли сказать, что Другой из «Цикад» — это я? В какой-то степени можно, иначе как бы я его сыграл? У Другого конфликт с родителями — мне кажется, это вообще для него одна из центральных тем. И я его в чём-то понимаю: у меня хорошие отношения с родителями, но раньше тоже могли возникать конфликты с отцом. Поэтому у меня было, чем наполнить этого героя.   

И даже если я играю персонажа из XIX века, я должен найти с ним какую-то общую тему. О том, что это человек из другой эпохи, за меня скажут костюм, декорации, может быть, текст. Но чувства и эмоции остались те же, они не меняются.

В «Цикадах» у тебя, мягко говоря, непростой герой, в «Ландышах» — очень положительный.  

И меня очень радует, что после «Цикад» в «Ландышах» у меня такой светлый герой! Другой — человек, не готовый к ответственности, который себя не понимает и идет за своими обидами, поддается импульсам. Лёха, в отличие от него, более цельный. Он понимает, чего хочет, может брать на себя ответственность, он уже мужчина в своих проявлениях. У Лёхи, как и у каждого человека, могут прорываться эмоции, он может сделать какую-то глупость. Но эти глупости не такие фатальные и в итоге он находит в себе силы их исправить.

Ты играешь в театре. Это не мешает тебе сниматься в кино?

Наверное, кино мне ближе. Но в кино ты используешь то, что уже есть в твоем багаже. А театр тебя взращивает — он дает возможность исследовать в себе потаенные грани, что-то обнаруживать. В театре у тебя есть время углубить свои представления о герое, с ним синхронизироваться. Например, в Театре на малой Бронной мы с сентября репетировали «Чайку с продолжением» Константина Богомолова — за всё это время у нас было всего выходных десять. Сейчас премьера «Чайки» уже прошла, но я всё еще продолжаю узнавать своего героя.

У меня ни разу не было такого, что театр мешал мне сниматься — или, наоборот, чтобы съемки мешали театру. Я верю, что всё, что со мной происходит, происходит в нужный момент, когда мне это действительно необходимо. И даже если, допустим, меня в театре не отпустят на съемки и придется от них отказаться, может, это и к лучшему — значит, мне и не нужна была эта роль.

Кого ты играешь в «Чайке с продолжением»?

Я играю Треплева, в спектакле Богомолова он много рассуждает о поэтах — Мандельштаме, Маяковском и Евтушенко. Я сейчас восполняю свой культурный багаж, чтобы быть убедительным в этой роли. Читаю Маяковского, недавно посмотрел фильм Сергея Минаева о нём.

Мы с девушкой устраиваем чтецкие вечера: по полчаса каждый читает вслух стихи. Когда читаешь Маяковского, это очень похоже на рэп. Футуристы много ездили по стране, декламировали стихи в клубах — устраивали своего рода рэп-баттлы. Я решил, что у нас будет месяц Маяковского, потом месяц Мандельштама, месяц Пастернака. После этого, наверное, закончим с поэтами и перейдем на режиссеров — будем смотреть фильмы Хуциева и Эйзенштейна.

На какой один спектакль с твоим участием ты посоветуешь сходить зрителям?

Я в этом сезоне перешел из БДТ в театр на Малой Бронной, у меня там пока только один спектакль — «Чайка с продолжением» Богомолова. Так что пусть все приходят на него! Это прекрасный спектакль: мне очень нравится и моя роль, и ансамбль. Работать с Богомоловым — огромное удовольствие. То, что он делает, стильно, интеллектуально и местами очень смешно.

В каком фильме ты хотел бы сняться?

В последнем фильме Квентина Тарантино! (Смеется.) Я недавно сдал на права и купил мотоцикл. Было бы круто притянуть в свою жизнь роль байкера. Отчасти это уже и произошло: в визитке для «Князя Андрея» я сказал, что хочу сыграть байкера, который мчит на своем мотоцикле по берегу моря, у него развивается шевелюра. А у меня на тот момент никакой шевелюры не было. (Смеется.) И тут мне приходит роль Мстислава — мне наклеивают парик, и вот у меня длинные волосы. А роль байкера мне еще придет.