VIP |
Кругом враги: как американский хоррор отражает современность
В мировом прокате никогда не было недостатка в фильмах ужасов. Их активно производят на больших и малых студиях, а качество варьируется в диапазоне от категорий A до Z. Жанр регулярно хоронят и так же активно воспевают, но он живет по своим законам, мутируя под стать эпохе. Именно поэтому мы начинаем с хоррора цикл материалов «Изнанка реальности», где постараемся выяснить, как массовая культура реагирует на перемены в мире — и что она может сообщить нам о времени, в котором мы живем. Какие тенденции характерны сегодня для американских фильмов ужасов и что за ними скрывается, размышляет Андрей Волков.
Как только с американской киноиндустрии спали оковы кодекса Хейса, обязательного для производителей свода этических правил, режиссеры начали смелее наполнять кадр визуальной жестокостью. Однако до 2000-х создатели хорроров старались избегать совсем уж откровенной расчлененки. Законодателями мод выступили франшизы вроде «Пилы», «Поворота не туда» и «Хостела», однако курс на ультранасилие не стал мейнстримом. Экстремальное членовредительство по-прежнему ассоциировалось с андеграундом, где тон задавали такие «беспредельщики», как Брайан Полин (автор натуралистичных зомби-фильмов «Трупный червь» и «Кровавые свиньи»), Терри М. Уэст (создатель культовой эротико-оккультной «Плоти для Зверя») и Фред Фогель (режиссер сплаттер-трилогии «Подполье»).
Претерпели эволюцию и злодеи. Зомби и маньяков стали затмевать потусторонние силы, что отражает дезориентацию людей, готовых видеть причиной мирового абсурда инфернальные происки. Многие современные хорроры вообще отличаются депрессивной атмосферой, отражающей человеческое бессилие как-то повлиять на творимое зло. И герои, и зрители нередко оказываются в позиции беспомощных наблюдателей.
Современный мир вступил в фазу социально-политического кризиса, вот и американский хоррор активно транслирует декадентские настроения, заставляющие вспомнить немецкий экспрессионизм, чей расцвет пришелся на тяжелые послевоенные годы. Можно сказать, основной тренд последних лет — радикализм без стремления предложить стройную мифологию. Современная жизнь столь непредсказуема, что режиссеры, отказавшись от философии, визуализируют готовность людей видеть угрозу буквально во всем.
Эволюция страха
Как только с американской киноиндустрии спали оковы кодекса Хейса, обязательного для производителей свода этических правил, режиссеры начали смелее наполнять кадр визуальной жестокостью. Однако до 2000-х создатели хорроров старались избегать совсем уж откровенной расчлененки. Законодателями мод выступили франшизы вроде «Пилы», «Поворота не туда» и «Хостела», однако курс на ультранасилие не стал мейнстримом. Экстремальное членовредительство по-прежнему ассоциировалось с андеграундом, где тон задавали такие «беспредельщики», как Брайан Полин (автор натуралистичных зомби-фильмов «Трупный червь» и «Кровавые свиньи»), Терри М. Уэст (создатель культовой эротико-оккультной «Плоти для Зверя») и Фред Фогель (режиссер сплаттер-трилогии «Подполье»).
Претерпели эволюцию и злодеи. Зомби и маньяков стали затмевать потусторонние силы, что отражает дезориентацию людей, готовых видеть причиной мирового абсурда инфернальные происки. Многие современные хорроры вообще отличаются депрессивной атмосферой, отражающей человеческое бессилие как-то повлиять на творимое зло. И герои, и зрители нередко оказываются в позиции беспомощных наблюдателей.
Современный мир вступил в фазу социально-политического кризиса, вот и американский хоррор активно транслирует декадентские настроения, заставляющие вспомнить немецкий экспрессионизм, чей расцвет пришелся на тяжелые послевоенные годы. Можно сказать, основной тренд последних лет — радикализм без стремления предложить стройную мифологию. Современная жизнь столь непредсказуема, что режиссеры, отказавшись от философии, визуализируют готовность людей видеть угрозу буквально во всем.