В конце ноября 2019 года Азов обмелел. В районе Приморско-Ахтарска вода отступила на сотни метров от берега, ещё более масштабное обмеление могли наблюдать ростовчане. Но если простой обыватель с любопытством рассматривал необычное природное явление, то старожилы азовского побережья Краснодарского края отнеслись к этому с тревогой. Их память таила в себе воспоминания о катастрофе октября 1969-го, нынче совсем забытой.

В бытность студентом автор ежегодно проводил неделю-другую на Азове в простой саманной хате. Тёплое море, песчаные пляжи, грязевые вулканы, свежая рыба, темрюкский коньяк, таманские вина, местное пиво и ледяной квас, грозди винограда, рок-баллады из видавшего виды проигрывателя — рай для упревшего от гранита науки студента. Но чем более идиллически выглядит рай, тем более тёмные и потаённые опасности он таит. В данном случае беду таит Азов.



Из-за того, что Азовское море крайне мелководно, именно здесь можно наблюдать редкое природное явление – ветровой сгон и нагон воды. Когда крепчает ветер и дует в течение нескольких дней, он буквально сгоняет воду на сотни, а порой и тысячи метров от берега. Загвоздка в том, что стоит ему стихнуть, как Азов отвоёвывает свои позиции. И его возвращение не всегда бывает мирным.

Страшная октябрьская ночь 1969-го

Примерно с 25 октября 1969 года на азовском побережье от Керченского пролива до района Приморско-Ахтарска не переставая дул южный и юго-западный ветер (его обычно называют «низовкой»), нагоняя воду из Чёрного моря и тесня азовские волны на север. Таким образом, уровень воды упал на целый метр, обнажив дно на полосе чуть ли не в километр шириной. Вдруг ветер стих, абсолютно стих. Установилась какая-то гнетущая тишина. В небе не было заметно птиц, домашние животные вели себя беспокойно.

Стоит отметить, что рельеф Таманского полуострова на азовском побережье низменный, равнинный, изрезанный сотнями лиманов. Небольшие возвышенности до 80 метров часто венчают грязевые вулканы. К примеру, господствующей высотой в центре Темрюка является Военная горка (обязательна к посещению), с которой открывается потрясающий вид на Курчанский и Ахтанизовский лиманы. И там также находится грязевой вулкан Мыска (Миска).

После войны на Тамань устремились многие, надеясь найти рабочие места и уберечься от голода, ведь Азов давал много рыбы, а чернозёмы степной территории Кубани дарили богатый урожай. Вместе с тем у лиманов и самого Азова, где селились достаточно плотно, лежали перегнойно-глеевые почвы, они тоже сыграли трагическую роль. Сами дома ввиду неимения иных материалов в достаточном количестве строили как и встарь: саманные и турлучные хаты, некоторые из них сохранились и по сей день.


28 октября 1969 глухая тишина штиля была порвана северо-западным ветром (именуют «майстра»), порывы которого доходили до 30-40 м/с. Таким образом, возвращающаяся вода Азовского моря ринулась отвоёвывать свои земли, подгоняемая штормовым ветром. Ещё за несколько часов до прихода волны на побережье оборвало провода и повалило деревья. Уже потемнело, и люди, вернувшись домой, ужинали и готовились ко сну. И в этот момент, в кромешной темноте на берег обрушились миллионы кубометров морской воды.

За считанные часы были уничтожены сотни домов, размыты дороги, обрушены линии электропередач, на некоторых участках железнодорожных путей рельсы скрутило в дугу, часть Темрюкского рыбоконсервного завода была стёрта с лица земли, была разрушена инфраструктура Темрюкского морского порта, баркасы и рыболовецкие траулеры выкинуло на сушу или утопило у пирса. Посёлки Перекопка, Чайкино, Ачуево и Вербяная прекратили своё существование практически целиком. От саманных и турлучных домов остались только кучи грязи. Волна прошла в глубь таманской суши на некоторых участках на 15 километров.


При этом злая ирония судьбы заключалась в том, что люди, жившие в домах, расположившихся на куполообразных холмах, даже не знали, что происходит менее чем в ста метрах от них. Воющая ветром непроглядная ночь стала пособником морской стихии.

Подразделения СКВО подняты по тревоге

Ещё засветло по тревоге были подняты подразделения Северо-Кавказского военного округа. Никто, верно, и представить себе не мог, с чем придётся столкнуться. Десятки и десятки километров территории, превращённой в болото, в которой смешалось всё – люди, живые и мёртвые, домашние животные, скот, искорёженные автомобили, остатки строений и прочее. Перегнойно-глеевая почва стала вязкой топью.

Штаб передислоцированных в район бедствия войск разместился в Темрюке, куда была оперативно стянута спецтехника и авиация. Началась самая масштабная спасательная операция за всю историю этого района. Уже утром была очерчена зона стихийного бедствия: Славянский, Приморско-Ахтарский и Темрюкский районы. Более всего пострадал как раз последний. Как позже вспоминал Владимир Рунов, журналист и писатель, очевидец тех событий, автор книги «Стрельба на поражение», такого количества техники и вертолётов в небе он до тех событий никогда не видел.


В самом деле, Ми-1 и Ми-4 работали практически весь день напролёт. Ко многим районам просто было невозможно добраться ни на лодке, ни на автомобилях-амфибиях. Пилоты советской авиации часами всматривались в это грязное месиво, надеясь рассмотреть хотя бы силуэт человека. Они искали и живых, и мёртвых, хотя часто отличить одних от других в этом грязном болоте было трудно. Но одних только усилий авиации было недостаточно.

Вскоре из солдат и офицеров были сформированы специальные поисковые команды, работающие в связке с местными проводниками. Дело в том, что многих людей волной унесло в плавни, а некоторые граждане, любители рыбалки и охоты, находились там во время стихии. Конечно, все надеялись найти людей живыми, но в глубине души также все понимали, что команды, скорее всего, будут собирать только трупы. Плавни Тамани представляют собой затопленную местность глубиной от полуметра до двух, заросшую камышом.



Фактически плавни – это настоящие топкие камышовые джунгли. Высота камыша порой превышает два метра, а их плотность напоминает сплошную стену. Пройти вглубь плавней тяжёло и при оптимальных погодных условиях, а без проводника, знающего все тропы, туда и соваться опасно. После буйства стихии же о результативной работе поисковых команд, казалось, можно было забыть. Однако в этих тяжелейших физических и, конечно, психологических условиях бойцы СКВО снова и снова пересекали вдоль и поперёк гибельную топь, чаще находя изуродованные трупы, многие из которых были голыми. Напор морской воды вперемежку с мусором был такой силы, что сдирал одежду с людей.


Всех спасённых, а также трупы погибших свозили в район темрюкского стадиона. Картина была не для слабонервных. Покрытые с ног до головы грязью полуголые люди с одной стороны и бездыханные изувеченные трупы с другой. Также стоит указать, что и сам Темрюк очень сильно пострадал, многие улицы были затоплены.

Спасённых отмывали от грязи, оказывали первую медицинскую помощь, одевали и кормили горячей пищей. Трупы старались опознать с помощью местных жителей. Но в тех условиях это был настоящий ад. Солдат пришлось выстроить в живую цепь, т. к. потерявшие рассудок, обезумевшие от горя люди рвались к телам. Чтобы не допустить паники и бедственной свалки, бойцам СКВО приходилось удерживать граждан на расстоянии.

Параллельно со спасением людей оперативно решался вопрос об их размещении, т. к. конец октября уже давал о себе знать холодом и заморозками. Во главе штаба по ликвидации последствий стихии встал второй секретарь Темрюкского райкома КПСС Андрей Цыганков. В сотрудничестве с военными были быстро развёрнуты пункты временного проживания, куда поставили койки и необходимое оборудование. Для этой цели были использованы две школы, гостиница, дворец культуры, школа-интернат и дом престарелых.


Также шла оценка перспектив и опасности затопленных земель. И если вопрос о восстановлении того или иного посёлка не стоял столь остро, то вот вопрос эпидемиологической опасности был поставлен в первый же день. Многие жители держали коров и свиней, разводили кур и т.д. Теперь туши животных валялись повсюду. Войска переселили в срочном порядке тысячи людей даже из целых домов, т. к. территория представляла опасность. Также был запрещён какой-либо оборот сала и мяса на местных рынках.

Рекомендуется забыть

Помощь в восстановлении посёлков, самого Темрюка, портовой инфраструктуры, рыбоконсервного завода и рыболовецкого флота была оказана быстро и в полном объёме. Уже на следующий год люди, лишившиеся жилья, получили ключи от новеньких квартир в построенных в авральном режиме домах в центре Темрюка.

Как это ни странно, но столь масштабная катастрофа почти полностью стёрлась из памяти. Даже точное количество погибших неизвестно, чаще всего упоминают число 200. Но и она далека от истины, т. к. в плавнях находили истлевшие трупы спустя несколько месяцев после окончания спасательной операции.


Скудость фактов и точных данных в большей мере связана с тем, что высокое начальство решило не афишировать трагедию, ограничившись скудными заметками в местной прессе. Уже упомянутый выше Владимир Рунов вспоминал, как у него изъяли отснятые плёнки, а самого отвели в штабную палатку. Нет, никто ему не угрожал, никто не тряс пистолетом, даже подписки о неразглашении не взяли. Наоборот, Рунова поблагодарили за работу, но попросили не распространяться об увиденном, т. к. принято решение не сеять панику среди населения шокирующими кадрами.

В самом деле, в 1969 году в газете «Советская Кубань» в ноябрьском выпуске была дана лаконичная и короткая заметка:




Автор не берет на себя смелость утверждать, что решение о приуменьшении масштабов катастрофы было полностью неправильным, учитывая современную медийную развязность в виде азартных плясок на костях жертв любой катастрофы. Однако из-за «короткой памяти» многие герои той трагедии оказались невоспетыми, заслуги военнослужащих СКВО, советских пилотов и прочих спасательных бригад, сформированных из местной милиции и партработников, почти забыты. Они всплывают только в малоизвестной и редкой мемуарной литературе. К тому же сама опасность несколько забылась, поэтому гостевые дома, базы отдыха, отели и пансионаты ныне строятся всего лишь в 20-25 метрах от полосы прибоя.