Самый опасный ребёнок в истории
Смерть двухлетнего мальчика вызвала волну антисемитизма, которая уничтожила общину еврейских мужчин и поставила под угрозу власть папы римского.
В пасхальное воскресенье 1475 года в Тренте, городе на территории современной Италии, произошла трагедия. Был найден мёртвым двухлетний мальчик по имени Симон. Его смерть, ставшая сокрушительным ударом для родителей, привела к цепочке событий, в ходе которых были убиты почти все мужчины из еврейской общины Трента, появилась едва ли не еретическая кучка преданных последователей, увидевших в нём нового Иисуса Христа, и широко распространился антисемитизм, господствовавший в регионе на протяжении сотен лет.
Согласно книге историка По-Чиа Ся «Трент в 1475 году: история о суде по поводу ритуального убийства», Симон пропал вечером в четверг 23 марта, а на следующий день – это была Страстная пятница – отец мальчика обратился к принцу-епископу Иоганнесу Хиндербаху с просьбой помочь в поисках его пропавшего сына.
За этим последовали обыски, и подозрение пало на небольшую еврейскую общину в городе. Верховный судья Джованни де Салис приказал обыскать дома трёх главных еврейских семей, но Симона так и не нашли. Затем в пасхальное воскресенье Селигман, который работал поваром в доме Сэмюэля (ростовщика), обнаружил тело мальчика в хозяйском погребе. Все историки сходятся во мнении, что тело явно подбросили туда. Сэмюэль мог бы сбежать, но до того момента он поддерживал дружеские отношения с городскими властями. Таким образом, он «доверился системе» и сообщил о трупе. Он также настоял на том, чтобы все члены общины никуда не уезжали, включая гостей, которые приехали в город на еврейскую Пасху. О том, что Сэмюэль согласился сотрудничать с властями, никогда не упоминалось в последующих судебных процессах.
После того как нашли тело мальчика, ситуация обострилась. В городе возникли антиеврейские настроения – этому способствовал недавно прибывший странствующий францисканский проповедник Бернардино да Фельтре, который выступал против еврейского ростовщичества и усиливал местную вражду. Как пишет Ся, в городе были и другие люди, которые воспользовались уязвимостью небольшого религиозного меньшинства, чтобы шантажировать членов еврейской общины. Все эти элементы в сочетании с многовековыми слухами о кровавом навете (опасный миф о том, что евреи использовали кровь христианских детей в своих религиозных ритуалах) объединились, чтобы создать пороховую бочку ненависти, которая была вызвана смертью Симона.
В течение нескольких месяцев всю еврейскую общину арестовали, подвергли пыткам и вынудили признаться в убийстве Симона с целью использовать его кровь в пасхальных ритуалах. В самом начале пыток Сэмюэль утверждал, что евреи не используют человеческую кровь в своих ритуалах. Не в силах больше терпеть издевательств и желая защитить других, он признался, что задушил Симона носовым платком. Другие члены общины были вынуждены придумать фиктивные религиозные мотивы для обескровливания ребёнка. После того как пытки завершились, более 15 мужчин, членов еврейской общины, были приговорены к смертной казни: впоследствии их сожгли на костре. Примечательно, что женщинам из общины удалось избежать печальной участи на том основании, что лица женского пола не могли участвовать в ритуалах (в конечном итоге их освободили в 1478 году после вмешательства папы римского). Весть о судебном процессе распространилась по всей северной Италии. В 1479 году еврейское ростовщичество было запрещено, а к 1486 году евреев изгнали из региона.
И хотя Хиндербах поддерживал судебные процессы и даже подделывал документы, чтобы продвинуть идею о том, что евреи в Тренте были ответственны за смерть Симона, папа римский не был так уверен в этом. В начале августа 1475 года папа римский Сикст IV приказал Хиндербаху приостановить судебные процессы до прибытия в Трент его представителя Баттисты де Джудичи. На каждом шагу Хиндербах срывал попытки де Джудичи провести расследование: представителю не позволили встретиться с обвиняемыми, ему также отказали в доступе к первоначальным судебным документам. Когда де Джудичи выразил беспокойство по поводу процесса в Риме, его обвинили во взяточничестве. В конце концов, он написал несколько трактатов, в том числе «Апологию евреев», чтобы защитить себя и еврейскую общину от любых правонарушений. В 1478 году Сикст IV издал папскую буллу по этому вопросу, которая была чем-то вроде политического компромисса: он признал законность процессов в Тренте, но не согласился ни с выводами суда, ни с предполагаемой причиной смерти ребёнка. Он также подтвердил папскую защиту евреев и восстановил запрет на суды, связанные с кровавым наветом.
Пока в церковных залах велась борьба за власть, в северной Италии набирало силу другое, более популярное движение. Было много желающих канонизировать убитого ребёнка. В течение трёх недель после смерти Симона по всему региону распространился "passio" (рассказ о его мученичестве). Хиндербах собрал документы, которые включали более сотни чудес, якобы совершённых мальчиком-«мучеником», и поддержка его канонизации как святого набирала обороты в Австрии, Италии и Германии.
Однако Сикста IV это не устраивало. Культ Симона из Трента был опасен и угрожал его авторитету. Он решил запретить изображения Симона (хотя многие гравюры с его изображением сохранились до сих пор). Понятное дело, он был встревожен той преданностью, которую отдавали Симону. Де Джудичи писал в «Апологии евреев», что жители Трента «поклонялись своему благословенному как второму Христу и второму Мессии». Подобные заявления, граничившие с ересью, беспокоили францисканского папу, который утверждал, что маленькие дети не способны выбрать смерть мучеников. Как сказал Кристофер Макевитт, профессор Дартмутского университета, «Сикст IV не канонизировал Симона Трентского не потому, что он сочувствовал бедственному положению еврейских общин, а потому, что он стремился удержать папскую власть; папы римские ясно дали понять, что обвинения в кровавом навете и предание евреев суду за подобные заявления неприемлемы».
Отчасти отказ Сикста IV канонизировать ребёнка как мученика был продиктован тем, что он считал гораздо более насущной проблему, связанную с нехристианскими убийцами и преследователями. В 1480 году османы вторглись в южную Италию и неуклонно приближались к Риму, папе римскому и сердцу христианства. Это была не только религиозная, но и политическая и военная угроза. Сикст IV хотел, чтобы мученики объединили христиан против османов. Он обратился к пяти францисканцам, которые погибли, пытаясь проповедовать в мусульманских странах примерно столетие назад. Эти мученики вызвали мало интереса или поддержки со стороны народа; они явно потерпели неудачу и не смогли обратить в свою веру ни одного мусульманина. Напротив, как сказал Макевитт, когда францисканцы предпринимали усилия по евангелизации в мусульманских странах, «они сосредотачивались на... собратьях-христианах, живущих на мусульманских землях – купцах, наёмниках и пленниках».
Но эти мученики, которые, как и Сикст IV, принадлежали к францисканцам, были полезны с политической и религиозной точек зрения. В своей недавно опубликованной книге «Мученичество францисканцев: ислам, папство и конфликты» Макевитт показывает, что Сикст IV обнаружил, что «мученичество было полезно для христиан как способ изобразить османов не как соперников за политическую и экономическую власть в Средиземноморье и Восточной Европе, а как изначальную угрозу христианам и христианскому миру. Рассказы о мученичестве представляли османов как демонические силы, которые были врагами добра, добродетели и спасения». Со временем «смерть от рук сарацина» стала соперничать с другими определениями того, что делает кого-то мучеником.
Однако власть Сикста IV не смогла сокрушить культ Симона-мученика. Рассказы, стихи и изображения его предполагаемого мученичества продолжали распространяться. В 1588 году папа Сикст V канонизировал его (он так и не стал святым) и одобрил его почитание в Тренте. В 1965 году, после Холокоста и Второго Ватиканского собора, папа Павел VI исключил Симона Трентского из «Римского мартиролога» и официально попытался подавить его культ. Тем не менее, большинство статуй и изображений Симона в городе Трент не сопровождаются плакатами, объясняющими антисемитскую историю его почитания. Спустя пятьсот лет после его смерти клеветническая пропаганда о трагической гибели этого похищенного ребёнка продолжает существовать в Интернете и среди консервативных групп.