«Отслужившие и ненужные». Как спасают бездомных овчарок

Порода не гарантия счастливой собачьей судьбы, и даже любимые в нашей стране немецкие и восточноевропейские овчарки часто оказываются на улице. Волонтер команды «Овчарка.Life» Анна Баховская рассказала Питомцам Mail.ru, почему так происходит и как волонтеры спасают и пристраивают потерявшихся или ставших ненужными собак.

«Привет, не хочешь поработать Снегурочкой?» Как попадают в волонтеры

В 2014 году я увидела объявление о помощи волонтерам: нужно вывезти на машине списанных по старости собак из питомника МВД. Предложила помочь, но машину к тому моменту уже нашли. Однако мой телефон остался в базе команды, и в конце декабря мне позвонили волонтеры. «Привет, не хочешь поработать Снегурочкой?» Оказалось, в одном подмосковном городе люди, снимавшие квартиру, съехали и оставили после себя семимесячного щенка немецкой овчарки — прекрасную девочку, молодую егозу, которую я забрала и отвезла на квартирную передержку. С этого дня я втянулась и помогаю, хотя настоящим волонтером себя не считаю — скорее, я одна из тех, кому не все равно.

«Все делают всё»: как работает команда

Постоянно на связи у нас 8–10 человек, включая троих координаторов на примерно 120 собак, распределенных по передержкам, расположенным в Подмосковье. В команде нет четкого разделения обязанностей — все делают всё по принципу «кто ближе и может помочь». Я постоянно на связи с передержкой в Мытищах — ближайшей в моему дому. Там я знаю всех 28 собак, и именно со мной связываются координаторы, если есть заявка на собаку в этом районе. Мне рассказывают про потенциальных хозяев, их условия, образ жизни, опыт общения с собаками, есть ли в семье дети или другие животные. На основе этой информации я уже понимаю, кто из наших подопечных может подойти этой семье, а кто нет.

Животные в основном находятся на вольерных передержках. Там есть рабочие, которые гуляют с собаками два раза в день, кормят, ухаживают. Волонтеры команды занимаются собственно спасением — отловом и вывозом собак, перевозкой в стационар или на передержку, курируют ветобслуживание собак и поддерживают отношения с лояльными клиниками (это проблема, не все готовы принять животное с улицы), закупают корма и средства обработки от паразитов, пиарят и пристраивают.

Если речь идет о вновь поступившей собаке, то действия волонтера-координатора следующие: обзвонить передержки и узнать о наличии мест; если собака с травмой — договориться с клиникой, чтобы приняли; если внешне здорова — попросить проверить у нее клеймо и чип; в весенне-летний сезон — осмотреть на наличие клещей, измерить температуру и проконтролировать ее в течение нескольких дней. 

«Жил-был пес»: овчарки и судьбы

Единого канала, по которому к нам попадают собаки, нет: случаи очень разные. Потерявшиеся, «отслужившие» и ставшие ненужными — все мы смотрели мультик «Жил-был пес».

Очень частая история — потерявшиеся собаки. У нас всегда наплыв «потеряшек» после больших праздников с салютами и фейерверками: собаки пугаются выстрелов и убегают. Некоторые собаки боятся раскатов грома — результат тот же. К сожалению, хозяевам часто не хватает ответственности и понимания, что гулять с собакой постоянно на поводке — это безопасно не только для других людей, но и для питомца. Не дать собаке бегать на воле и пообщаться с сородичами — это не гуманно, думают они. Но домашние собаки без поводка часто теряются — и вот это уже ужасно. 

Поиск хозяев — важная часть спасательных операций. Волонтеры нашей команды дают объявления в районе, а если находят клеймо или чип, пытаются связаться с заводчиками. Сначала везут новичка в ветклинику для первичного осмотра и возможного обнаружения чипа, а потом, если собаке не нужен стационар, на передержку. К сожалению, нам не очень везет: чипированных животных мало, буквально единицы, хотя чего проще — чип стоит около тысячи рублей и гарантирует попадание собаки в единую базу ветклиник. 

За 2019 год в команду поступило 95 собак. К прежним хозяевам вернулись только 9 собак, пристроились в новые семьи около 60. 

«Кому попало не отдадим»: как выбирают хозяев

При выборе будущих хозяев есть определенные критерии, схожие у всех волонтеров. Например, возрастной ценз — но не очень строгий. Я знаю команды, которые не отдают собак людям до 25 лет. Но понятно, что иногда человек в 18–20 лет достаточно ответствен для содержания серьезной собаки, поэтому все решается на собеседовании. Наличие собственного жилья тоже важно, но и съемное жилье не является категорическим препятствием. Иногда люди так хотят иметь собаку, что готовы перестроить свой быт — и мы, конечно, идем навстречу. Я знаю девушку, которая жила в малогабаритной квартире, но из-за желания завести овчарку взяла ипотеку и купила дом. Мы всегда говорим будущим хозяевам, что собаке нужно пройти общий курс дрессировки, что овчарка — прекрасная порода, но она определяет лишь задатки и потенциал, а дальше все зависит от воспитания. 

Благодаря книгам и кинематографу сложился идеализированный образ овчарки — она от природы умная и ученая. Люди часто идут к нам с определенными ожиданиями, спрашивают: «Что она умеет?» А мы не знаем о ее прошлом, о воспитании, о психологических и физических травмах или их отсутствии. Овчарка — такая же собака, как и любая другая — может, с более высоким интеллектом, но ее, как любую собаку, надо любить, обучать и воспитывать. И понимать, что она займет большую часть жизни, а вы для нее станете всей жизнью. 

ОКД учит, прежде всего, человека взаимодействовать с собакой. Например, при обучении самым простым жестовым командам — банальным «сидеть», «лежать» и т.п. важно научиться зацикливать внимание собаки на себе — именно в этом обычно загвоздка. Переключать внимание собаки на конкретного человека — самое сложное, потому что у нее есть мир за его пределами: пространство, звуки, запахи, другие собаки, птички. И без концентрации на конкретном хозяине собака ничему не научится и не проявит природных талантов. 

Если человек говорит «у меня всегда были собаки и проблем не было — что вы мне тут рассказываете», нашу собаку он вряд ли получит. Потому что в нее вложено столько сил, времени, терпения, денег, труда волонтеров и ветеринаров и у нас просто нет права отдать ее безответственному человеку.

«Скакала по полю на каблуках»: истории спасения и пристройства

Однажды мы спасали расстрелянную собаку — вытаскивали из помойки. Вылечили, социализовали — сколько нужно сил, чтобы восстановить доверие такого животного к людям! Ее хотели забрать многие, но не все понимали, что ей требуется реабилитация и повышенное внимание. Сейчас это любимая и счастливая собака, пристроенная далеко не к первому пожелавшему взять ее — она пробыла у нас пять месяцев.

В 2016 году мне сказали, что на бетонке недалеко от моей работы бегает немецкая овчарка. Я ехала за рулем — и как раз передо мной она и проскакала! Это была не собака — кости от собаки: она весила 17 кг! Овчарку в ней я опознала по ушам. Облезшая, трясущаяся… Как я ловила ее в поле и овраге — на каблуках, в офисной одежде, зимой — страшно и одновременно смешно вспоминать. Наверное, я напоминала Морозко из одноименного фильма: скакала по полю, размахивала руками, иногда ползала на коленях. Проезжавшая мимо девушка остановилась и помогла мне. Нам удалось загнать собаку в небольшую будку, которая непонятно откуда взялась в овраге, девушка накрыла ее своей курткой, так и выносили бедняжку за передние и задние ноги, скользя и падая. Помню, как я увидела себя в автомобильное зеркало — облепленную грязью, растрепанную, но невероятно счастливую: собака сидела у меня на заднем сиденье, я везла ее в клинику. 

«Котики, “дворики” и алабаи — тоже овчарки»

Люди, вызывающие команду, не всегда определяют породу собаки, которая попала в беду: иногда у нас оказываются не только овчарки. Бесхозные животные сбиваются в группы, ходят парами — невозможно взять овчарку и не взять прекрасного «дворика», с которым она дружит. Но, увы, скорее всего, он так и будет годами сидеть у куратора, потому что его не видно за вывеской «Команда помощи овчаркам». Ведь обращаясь к нам за собакой, люди хотят именно овчарку, поэтому остальные животные имеют низкие шансы на пристройство — это проблема всех больших «породных» команд помощи. 

Наши волонтеры не развернутся со словами «раз не овчарка, спасать не будем». Так у нас на попечении оказались два алабая, метисы, дворняжки, однажды мы забрали и пристраивали двух котов. Странно, но за эту позицию нам достается от подписчиков: «Ну и где тут овчарка?» Но жизнь — это жизнь, у беспородной собаки она тоже единственная. Однажды нам позвонили из Воскресенска: по городу бродит беременная овчарка. Приехали, оказалось — обычная «овчаристая» дворняжка, но она уже получила свой шанс на спасение, и мы ее забрали. Ночью Анфиса — так ее назвали — родила пятерых щенков, троих из которых пристроили, а двое так и остались у нас. Они замечательные и контактные, но… пока никому не нужны. Так что приходите к нам не только за овчарками! 

К нам часто попадают пожилые животные, которых трудно пристроить. Потенциальные хозяева чаще всего хотят щенка или молодую собаку, но молодость — это почти всегда бурный темперамент, скачки гормонов и т.п. Если у человека никогда не было большой собаки, то сразу справиться с молодой овчаркой сложно: мы рекомендуем присматриваться к животным от 5 лет. Как правило, они гораздо более спокойные и размеренные, стремящиеся к стабильности, а не приключениям. В нашей команде есть программа «Старость в радость» для людей, которые не уверены в своем здоровье и возможности брать молодую собаку. Таких случаев очень много: собаки были всю жизнь, хочется завести, но человек боится не справиться с молодой собакой или уйти раньше своего питомца. Собака дает пожилому человеку возможность и необходимость двигаться. По этой программе мы обеспечиваем хозяевам корм для собаки и ветеринарное обслуживание в экстренные моменты: выявлен пироплазмоз, нужна операция и т.п. Правда, некоторые пожилые хозяева отказываются от нашего участия и просят на эти деньги помочь другим животным. 

Мы всегда на связи с нашими собаками и их хозяевами: в случае необходимости поможем найти специалиста — кинолога или ветеринара. И мы всегда примем нашу собаку обратно, если у хозяев и питомца «не срослось».