«Я никогда не думала, что эти собаки могут быть такими...»
Спроси я, где чаще всего работают собаки-терапевты, многие из вас наверняка назовут больничную палату, коррекционный класс или кабинет психолога – то есть те места, о которых обычному человеку думать вообще не хочется. Скучно, скажут. Только на самом деле всё гораздо интереснее, чем можно представить: терапевтом становится любая собака в любом месте, когда её действия или просто присутствие рядом помогают человеку почувствовать себя лучше. Любая, в том числе и ваша собственная.
Существует довольно много исследований, убедительно доказывающих, что общение с собакой приносит человеку немало приятных плюшек. Считается, к примеру, что, заведя собаку, можно отсрочить знакомство с доктором Альцгеймером, снизить риск инфаркта, улучшить самочувствие и продлить активную жизнь. И хотя некоторые скептики от науки твердят, что в действительности никакой пользы от собаки нет, а все попытки доказать обратное – полная чушь, мне всё же думается, что держать собаку очень круто.
Вопрос в том, во что вы верите. Я топлю за тех, кто считает домашнюю собаку кем-то вроде личного психотерапевта – об этом, на минуточку, говорит каждый третий владелец. Присутствие собаки поддерживает в трудные минуты, обязательная рутина, включающая прогулки, вычёсывание и кормление, помогает преодолеть хаос проблем, а игры, порой совершенно дурацкие, здорово улучшают настроение. Трое из пяти владельцев вообще считают то время, которое они проводят со своей собакой, лучшей частью дня.
Если это массовое заблуждение, то чем оно хуже, к примеру, веры в благотворное влияние кастрации или пользу беззерновых кормов? Что особенно приятно, четвероногий специалист не требует за свою работу никакой платы и находится на связи 24/7. Чтобы помогать, собаке не нужна какая-то хитрая специальная подготовка, обучение в ВУЗе или сертификат в рамочке – она просто приходит, кладёт голову на колени и смотрит. Хотя по понятным причинам собака ничего не говорит, её молчание порой выражает гораздо больше, чем многие слова.
То, что делает собака, помогает не только вам, здесь и сейчас. Каждый хорошо воспитанный пёс формирует лучшее будущее – через детей, и это не преувеличение. Я часто говорю клиентам: посмотрите, как тянутся к собакам малыши. У меня нет ни малейшего понятия, что они видят в собачьих глазах, но почти наверняка много большее, чем видим мы, взрослые. Жаль, что, взрослея, мы это забываем.
Дети не боятся собак – пока родители не объяснят им, что «бабаки» страшные, они делают «кусь», «ав-ав», и от них нужно держаться подальше. Ладно бы это была история про осторожность, так ведь ничего подобного: гораздо больше это похоже на посев в детской голове родительских страхов. Когда эти зёрна проникнут в детское сознание, когда прорастут корнями внутрь психики, сделать что-то будет уже очень сложно.
Поэтому пока по ручкам ещё не начали шлёпать родители, нужна собака. Чужая, знакомая, большая, маленькая, грязная, чистая – любая вообще. Чем это не терапия? Странно видеть, когда владельцы вполне адекватных собак не разрешают детям погладить своих питомцев. «Мне это не нравится» – весомый аргумент, не спорю. Но посмотрите с другой стороны: для малыша контакт с пушистым чудом может стать невероятно значимым событием.
Каждую секунду сейчас мы формируем будущее. Пусть память ребёнка сохранит воспоминания о теплом шершавом языке на щеке, о мягкой шерсти под ладошками. Возможно, потом, уже будучи взрослым, этот человек не станет цыкать на проходящих мимо «Развели тут блоховозов!» и не начёт вот это вот всё «Нет, мы не будем брать собаку, от них грязь», «Щенка ты не получишь, не проси», «Фу, от него так воняет» и прочее. Разве оно того не стоит?
Я тут вспомнил, как лет пятнадцать назад настоящим терапевтом неожиданно для себя стала наша бульдожка Жужа. Тогда, к слову, люди гораздо больше боялись собак, которых было принято относить к «бойцовским» (да-да, я в курсе, что такой группы пород нет). Если ты решался завести пса среднего размера, с короткой шерстью, крепким телом и внешностью а-ля питбуль, то должен был быть морально готов к тому, что окружающие, не сильно разбираясь в породных тонкостях, станут настойчиво просить тебя «убрать подальше своего монстра» или раздраженно бросать в след что-то на тему «развели тут собак убийц».
В таких условиях мы прожили с американским бульдогом чуть менее семи лет. И никого никогда не волновало, что Жужа была готова разве что зализать до смерти своего оппонента – ярлык собаки-убийцы к ней клеили намертво, просто потому что она была бульдогом. И если вы думаете, что этим грешили только люди несведущие, так сказать, малособачники, то спешу вас разуверить: много нелестных слов о Жуже я слышал от тех, кто знает собак совсем не понаслышке.
Чтобы мыслить стереотипами, не обязательно быть малоразвитым олухом. Многие заводчики, обладающие немалым опытом общения с собаками, смотрели на Жужу и «ей подобных» собак с невероятной предвзятостью. Хорошо помню, скольких трудов мне стоило уговорить мою близкую знакомую, руководителя одного из крупных питомников, чтобы она позволила привезти Жужу на традиционную совместную прогулку.
«Саша, я боюсь, что она съест моих голденов» – мне тогда даже пришлось переспросить, потому что я не поверил тому, что услышал. Жужа? Съест? Моя Жужа? Да как такое вообще могло придти в голову! Любой иррациональный страх это проблема. Можно опасаться чего-то, – бродячих собак, пьяных мужчин или непредсказуемых водителей – но если такого рода опасения всего лишь заставляют быть внимательнее, никакой беды нет: не боятся только дураки. Однако когда страх пробирает до дрожи, когда, к примеру, при взгляде на собаку начинает бешено колотиться сердце, ситуация выглядит серьёзной.
И хотя моя знакомая не падала в обморок при встрече с собаками «бойцовского типа», меня беспокоила её предвзятость. На нервах можно натворить дел, особенно когда у тебя в подчинении стая из десяти взрослых голденов. Почувствовав, что близкий человек нервничает, эти собаки, будучи невероятно восприимчивыми к эмоциям окружающих, могут повести себя непредсказуемо – убежать, или начать нападать, или просто запаниковать. А если кто-то из девчонок будет со щенками?
Определённо, стоило постараться. Я по-прежнему улыбаюсь, когда смотрю на наши тогдашние фото: дюжина разновозрастных и разнополых голденов, а среди них – крепкая белая бульдожка. На протяжении нескольких лет, пока мы приезжали к ним на утренние прогулки, они все вместе бегали по лесным тропкам, паслись на подмерзших полях, вынюхивая кабаньи следы, а летом устраивали заплывы на скорость в небольшом торфяном озере. Жужа училась быть голденом, голдены учились у Жужи дисциплине.
Однажды за послепрогулочным чаем хозяйка питомника сказала мне: «Саша, ты знаешь, я никогда не думала, что эти собаки могут быть такими...». Я не стал обижаться на «эти собаки» или уточнять, какими «такими» – здесь всё было понятно без лишних слов. Мне было приятно, что Жужа, как настоящий терапевт, спокойно и аккуратно изменила что-то в системе ценностей близкого мне человека. Не знаю, как потом складывались отношения с другими «такими собаками», но то, что камень сдвинулся с места, было очевидно.
Наша Жужа помогла ей принять тот факт, что брутальная наружность не обязательно отражает внутреннюю сущность собаки. Крепкая башка, мощные челюсти, взгляд исподлобья, изучающий, пронизывающий насквозь – и необузданная нежность к своим и чужим. Пусть в сознании обывателей питы, стафы и бульдоги это «зверьё»: если человек хотел узнать, что скрывается за «зверским фасадом», Жужа была готова рассказать.
Нет, собака в роли терапевта это не скучно. Если разобраться, то всё, что делает ваш пёс, может считаться психотерапией, в большей или меньшей степени. Из всех врачей она – единственный, кто способен помогать вам на ваших же условиях. Где вы ещё такого найдёте? Кто знает, дело ли в окситоцине, который выбрасывается в кровь при взгляде в собачьи глаза, в эмоциях, которыми пронизаны наши отношения, в одинаковых вибрациях или в чём-то еще, что пока науке неизвестно, но то, что собака может изменить человека к лучшему, у меня нет сомнений.
Любите своих собак. А с остальным мы обязательно разберемся.
***
Меня зовут Александр Смирнов, я кинолог и дипломированный клинический психолог. В своём блоге пишу о собаках то, что они хотели бы сказать нам сами. Вне блога – обучаю, дрессирую, помогаю с воспитанием. Нужна консультация? Звоните, пишите в Вотсапп, я на связи: мой телефон +7 (921) 921 09 11.