Почти детектив, или родина казака
Мой отец из донских казаков – жилистый, задиристый, очень смелый, даже отважный. О своей родине в Липецкой области рассказывал мне с детства: и дыни у них там особенные, и арбузы невероятно сладкие, Дон течёт за огородами, где в летнюю жару пацаны с крутых берегов прыгали в воду и до вечера их было не дозваться.
У него всегда имелся рассказ о разбойниках с большой дороги, которые грабили обозы и прятали добро в скалистых пещерах обрывистого речного побережья. Мальчишки не раз пытались пробраться к отвесным скалам и отыскать клад, но так и не удалось разбогатеть за счёт грабителей.
А главным разбойником и бунтарём считался Стенька Разин. Он тоже по Дону гулял, грабежами промышлял, а все богатства, как и должно, в каменные тайники складывал.
На родину отец не ездил, а скучал, я чувствовала.Его рассказы возбуждали воображение, я могла слушать одно и то же целыми вечерами, если родитель имел настрой на беседу. Он фантазировал и выдумывал, одним словом, искусно рассказывал. Говорят же, талантливый человек талантлив во всём. Это про него.
С того времени появилось у меня желание путешествовать. С годами оно крепло, обрастало знаниями, а в удобный жизненный момент полностью перевернуло мою жизнь. Сейчас, по прошествии лет, могу сказать, отец устраивал мою судьбу изначально, пусть даже косвенно, сам того не осознавая.
Теперь же пришли суровые времена, в серьёзное путешествие ехать проблематично, вот и решила съездить на папкину родину – посмотреть на Дон, на казацкую слободу, откуда пошли мои корни.
Ещё в школьные годы поддерживала переписку с двоюродными из Лебедяни, а их было трое. Потом кто женился, кто развёлся, кто сменил место жительства, так и растерялись.
В общем, собрала я маски, резиновые перчатки, дезинфицирующий спрей, имевшиеся фото своих сестёр и поехала поездом в Липецк, оттуда рейсовым автобусом в Лебедянь с уверенностью попутно узнать о родичах.
Было невтерпёж попасть по старому адресу в Покрово-Инвалидную слободу, жаль, номер дома путался в голове.
Покрово-Инвалидная слобода является частью старой казачьей Покровской слободы. Начиналась она от церкви Рождества Богородицы бывшей Покровской улицы, которая плавно уходила на юг Лебедяни и трансформировалась в казачью Покрово-Инвалидную слободу. Вторую часть названия – Инвалидная – получила после того, как императрица, матушка Екатерина II, на южной окраине городка повелела выделить земельные участки отставным солдатам, среди них было много инвалидов. Теперь же ту местность заменили улицы Южная и Гришина, но план слободы сохранился. Согласно задуманного похода предстояло её обнаружить и найти родовой дом, если он ещё стоит.
На улице лил проливной дождь, а ураганный ветер разносил его смерчем по округе. Судя по карте, предстоит пройти шесть километров в такую непогоду. Городской транспорт ходит по времени каждый час, а в слободу только из городского центра. От автовокзала, где заселилась в приятную гостиницу, что на восточной окраине, вышла под шквалистые порывы урагана и пошла.
Небо чёрное, ни единого человека на улице. Если автобус догонит, подъеду, а специально ждать желания нет.Сопротивляясь ветру, взошла на мост через Дон в поросших лесом берегах.
Кудрявая зелень вдоль воды, тихие острова под дождливым небосводом, да я одна стою у перил и заворожённо смотрю на реку. Отец никогда не говорил:
- У нас в слободе.
Он всегда говорил:
– У нас на Дону.
Поэтому классификация места как слобода было ново, ведь в адресе на письмах всегда указывалось «улица П.- Инвалидная», а вот про Дон наслышана. Много значил он не только для людей, но и для истории Русского государства.
За лесом виделись храмовые купола с колокольнями, ведь в Лебедяни кроме церквей монастырь имеется. Туда я ещё схожу, а пока вышла к центру города и повернула на юг.
К своему удивлению прошла мимо дома писателя Евгения Замятина, который здесь родился и провёл своё детство, а я и не знала.
Потом затих дождь.
Вскоре меня подобрал автобус, на конечной сошла. Водитель указал тропку среди травы, по которой должна была выйти к дому 135, а там посмотрим.
Наверное, это особое чувство, когда идёшь по земле, где почти сто лет назад ходил твой отец. Говорят, в таких местах остро ощущается что-то родное и очень близкое. Я не верила. Считала, родное и близкое можно прочувствовать там, где ты сам родился и жил долгое время. Но ничего подобного! Я шла по тропе среди высокой, ещё зелёной травы и понимала, что всё мне здесь как-то очень дорого, невыносимо родственно и желанно.
Может быть мои мечты и долгие ожидания заведомо сроднили с местом, где я никогда не была. А тут ещё навстречу человек идёт. Поравнялись. Поздоровались. Мужчина поднял голову, и я узнала в нём отца. Просто наваждение какое-то!
Иногда прекращался дождик, выглядывало солнце и сияла радуга. Она вообще сияла весь день, как только появлялось солнце.
Завернув за ограду чужого сада, оказалась на широком округлом плацу. Форма и размер напоминали стадион. Тут остановилась. Его окаймляла односторонняя улица, все дома которой фасадом смотрели в центр овального пространства. Улица замыкалась там, где я сошла с автобуса.
У каждого строения свой сад\огород, а в открытой зоне росли яблони, проходила аллея недавно посаженных деревьев, стоял новенький Дом культуры,
рядом детская площадка, разбит небольшой парк и, разумеется, имелся продуктовый магазин.
Это и была Покрово-Инвалидная слобода при городе Лебедянь. Тут очень чётко поняла, по какому плану она устроена – по кругу дворы с земельными наделами на задворках, а в середине условного круга или овала свободная зона для быстрого перемещения между соседями. Её же использовали для общих собраний, соревнований, развлечений. Мне показалось, что эдакое планирование очень удобное и разумное.
Дом с номером 135 найти не составило труда, но там о моих родственниках никто и не слышал. Зато по соседству жила семья с фамилией отца – Чер…вы. Понятно, они не могли быть близкими родственниками моим двоюродным сёстрам, так как те поменяли свои девичьи фамилии, но люди могли оказаться дальними родичами.
В общем, я туда. И выходит ко мне из ворот ещё один мужчина средних лет удивительно похожий на моего отца.
Я была поражена! Просто мистика какая-то!Уже не сомневалась, что ниточка найдена, но, к сожалению, ни тот мужчина, ни его жена ничего не знали о моих близких. Перебрали всех знакомых прошлого и нынешнего века. Безрезультатно. Фотографии не помогли, тем более они заявили, что в доме 135 никогда не жили Чер…вы. Они тут родились и хорошо помнят своих соседей, а Чер…вых в слободе предостаточно. Я немного расстроилась, что всё-таки ошиблась номером дома, но супруги успокоили и направили ещё к одной Чер…вой бабушке на противоположной стороне периметра.
Мимо Дома культуры с богатыми клумбами и молодым парком направилась куда указали.
Под бесхозными яблоньками набрала сладких, сочных до прозрачности яблок. Омытые нескончаемым дождём, они ярко желтели золотистыми боками, сразу приступила к их поеданию пока не насытилась. Только потом явилась к бабушке лет восьмидесяти. Она-то и признала по фотографиям сестёр, а ещё добавила, что номер их дома 153. Бабуля толково описала дорогу, но там давно никто не живёт. Хозяева умерли, коими являлись младший брат отца с супругой, их дочери с семьями живут в городских квартирах, а земля с полуразрушенным строением продана много лет назад. Новый же хозяин сейчас перепродаёт участок по более высокой цене, а сам проживает где-то в городе.
Обрадовалась этой зацепке. Хоть на старый дом посмотрю!Пожилая женщина посоветовала зайти к ещё одной Чер…вой, которая всё знает и может оказаться родственницей, так как мы с ней очень похожи
Это заявление меня просто добило! Мало того, что в тот день встретила троих двойников отца, так у них ещё имелся клон на меня!Понимала, что предполагаемый клон не мог быть мне родственницей, но посмотреть на женщину надо было. Ну и пошла.
- Здесь проживает одарённый хозяин фантазёр
Снова пересекла круг, но в другом направлении. Дом культуры и магазин остались в стороне. Позвонила в указанную дверь. Открыла женщина… похожая на меня!
Впервые увидела себя в чужом человеке, но в более старшем возрасте. Теперь я знаю, как буду выглядеть через 20 лет! Вот они, генетические причуды! Я невольно рассмеялась, а Татьяна не очень удивилась, заявив, что тут многие жители похожи между собой, и это касается не только Чер…вых.
Мы долго говорили в прихожей дома, дальше меня почему-то не пригласили, да и чаем никто не догадался напоить в такую холодрыгу. Но мне это было неважно, я просто вспомнила радушный Дагестан. У нас в России чужаков в дом не зовут и чаем не поят. Взамен чаепития получила сведения о своих родственниках и о том, что жили они когда-то рядом. Их дом так и стоит на прежнем месте.
Простые судьбы простых людей. Никто из них не снимал звёзды, но все они были нужны своим семьям, друзьям, коллегам по работе. Они были нужны обществу.
Я не забыла спросить Татьяну о реке Дон, она пояснила, что течёт сразу за огородами.
- Точно. За огородами! Но, прежде всего, подошла к дому, где родился и жил мой отец. Знал бы он, что я здесь, на его родине, не поверил бы.
Отсюда в 17 лет он ушёл на фронт, в октябре 1941-го, приписав себе лишний год во время призыва. Так было нужно Родине. Так было модно у несмышлёных подростков. А ведь только что поступил в художественное училище.
Они самоотверженно стремились к патриотизму, героизму и всякому энтузиазму. В 1945 году война для папы закончилась в Праге без единого ранения и с некоторым количеством медалей. Он был удачлив. Больше в свой дом не вернулся. Его отец тогда погиб на фронте, оставалась мать. Она не дождалась сына, который отправился на север зарабатывать деньги, чтобы не возвращаться к ней с пустыми руками. А что ему было-то? Двадцать с половиной лет. Ума ещё не нажил, хоть и успел войну пройти. После смерти матери уже незачем было ехать на родину. С младшим братом поддерживал переписку, а потом я активно подключилась. Надо сказать, что родитель рисовал всю жизнь. У нас в квартире всё было разрисовано, раскрашено, даже лепнина под люстры была сделана его руками.
Так стояла я, наполненная воспоминаниями. Мысли теснились, перебивая друг друга, путались, выхватывая из прошлого куски то моей жизни, то моих родных. Напротив, среди зелёных непроходимых зарослей, стоял голубой дом, слегка вросший в землю. Штукатурка с торцов осыпалась, гладкие речные булыжники проступили, из них были выложены стены.
Богатое воображение рисовало почти реалистичные сцены давнего времени.
Слово главы семейства воспринималось, как слово атамана войском. Суровое отношение к женщине не приветствовалось. Казачки имели в обществе права и могли за себя постоять. А если жена от мужа терпит измены и побои, то на круг старейшин его вызывали и суд устраивали. Если жена не простит, то плетью мужа стегают и свободу супруге дают, она снова может выйти замуж за неженатого. А вот за битого и не прощёного мужа замуж никто не пойдёт. Уезжали подальше такие казаки, или в одиночестве проживали жизнь. Но если наоборот, жена мужу изменит, то в мешок её и в Дон.
Казачат с самого детства приучали к лошадям, уже в двенадцать лет они становились лихими наездниками. В каждом доме были свои кони. В ночное посылались подростки, что очень нравилось отцу. С какой-то юношеской увлечённостью и счастливым взором говорил на эту тему. В ночном они устраивали соревнования в ловкости, быстроте, учились правильно запрягать лошадей и ухаживать за животными. Среди них всегда был старший по возрасту, на которого ложилась обязанность обучения молодого поколения. Недаром казаки всегда были лучшими воинами.
Я, конечно, пыталась проникнуть в старый дом, но мокрые кусты и бурьян надёжно его защищали. Разумеется, ожидала увидеть полуразрушенную постройку, хоть и строили тут жилища из дикого камня, значит, на века, если за ними следить.
Вдруг из ниоткуда меня накрыла душевная пустота. Цель была достигнута, долг выполнила и больше не к чему стремиться. Стало спокойно, волнение ушло. Медленно поплелась к реке, до которой было метров двести, а там всё именно так как представляла.
Обрывистый берег, что служил мальчишкам площадкой для ныряния, склоненные над водой ивы, где на ветвях детвора раскачивалась как на качелях. Но в непогоду Дон выглядел неприветливо, а вокруг ни души.
Пора было возвращаться. С твёрдым намерением поехать завтра на розыск сестёр пошла обратно. Сумочка с яблоками тяготила. Фотоаппарат не хотелось доставать из-за дождя, зонт во второй руке был важнее.
Вот и Ново-Казанский собор засиял впереди позолотой куполов.Основан он в 1882 году заботами трудами купца 1-ой гильдии, почётного гражданина города Лебедяни Ивана Ивановича Игумнова.Именно так гласит мраморная табличка с жёлтыми буквами у двери собора, куда по теории вероятности могли ходить на службу родители моего отца.Ведь казаки были христианами, а если из них кто-то женился на женщине иноверке, то её тут же крестили.
В собор вошла по пути. Грех пройти мимо такой красоты. Величественное пятиглавое строение с сияющими маковками на фоне чёрного, почти ночного, неба вот-вот зазвонит к вечерне. Таким масштабным сооружением город вправе гордиться. Да и я гордилась.
Ведь старинная церковь с давних времён принимала прихожан, которые вели на службу детей, внуков, а среди них был мой отец со своими родителями. Я верю.На этой горделивой ноте закончился важный для меня поход.