Дело Сушкевич и Белой: Нацмедпалата заявила о невиновности Элины Сушкевич

• Среди доводов специалистов о невиновности Элины Сушкевич – нарушения при оказании помощи роженице сотрудниками роддома до прибытия бригады из Регионального перинатального центра. «Было нарушено положение о маршрутизации беременных с преждевременными родами, непрофессионально действовала дежурная бригада. На родах отсутствовал неонатолог, новорожденному с экстремально низкой массой тела в первые минуты жизни не оказали первичной реанимационной помощи в родильном зале, а вместо этого на руках транспортировали в палату интенсивной терапии ребенка с единственным признаком живорождения – сердечными сокращениями, без дыхания. Это спровоцировало развитие тяжелой гипотермии [снижение температуры тела]. Все это в комплексе явилось причиной перехода крайне тяжелого состояния ребенка в предагональное, о чем свидетельствовали патологические декомпенсированные показатели кислотно-щелочного состояния крови, нарастающая анемия, снижение гематокрита с выраженными воспалительными показателями периферической крови. Большое количество информации свидетельствует о развитии нескольких патологических синдромов. Тем не менее эта информация не была учтена врачами роддома и не были приняты своевременные лечебные мероприятия, что в итоге привело к фатальному исходу», – заявил президент Российской ассоциации специалистов перинатальной медицины Николай Володин.

• Он добавил, что сторона обвинения при рассмотрении материалов дела не обратила внимания на заключение Территориального органа Росздравнадзора по Калининградской области о 20 нарушениях, допущенных сотрудниками медучреждения: «Я потрясен, что следствие сделало свои выводы только на заключении комиссии экспертов со стороны обвинения, в которую входил и главный неонатолог Минздрава России Дмитрий Иванов. Комиссия сделала парадоксальный вывод: медицинскую помощь матери и ребенку оказывали с полным соблюдением действующих порядков медицинской помощи по профилям «акушерство и гинекология» и «неонатология», а также клинических рекомендаций и медицинских стандартов. Как удалось главному специалисту Минздрава не заметить вопиющие нарушения, допущенные медицинскими работниками Родильного дома №4 города Калининграда, остается загадкой».

• Как заметил заведующий отделением реанимации и интенсивной терапии новорожденных детей Калужской ОКБ и главный внештатный специалист-неонатолог Минздрава РФ в СКФО Алексей Мостовой, согласно медицинской документации, ребенка подключили к аппарату искусственной вентиляции легких (ИВЛ) в 4:35, а следующая запись о его состоянии появилась лишь в 7:30. «Мать заявляет, что родила в 2:00 ночи, а в истории болезни фиксируется момент рождения 4:30. Исходя из официальных данных, в 4:35 малыш уже был на аппарате ИВЛ, что сделать было физически невозможно. Именно с 4:30 до 7:30, до приезда реанимационной бригады, произошло ухудшение показателей. В 7:30 приходит заведующая родильным отделением Татьяна Косарева и констатирует, что у ребенка температура всего 33 градуса. То есть все это время никто ничего не делал», – недоумевает врач.

• Профессор кафедры педиатрии Южно-Уральского ГМУ Владислав Романенко отметил, что само состояние ребенка было оценено и представлено суду неверно. «Было указано, что ребенок родился в асфиксии средней тяжести. У ребенка имелась тяжелая асфиксия, тяжелый ацидоз, запредельная анемия, очень низкая температура тела в течение длительного времени. И на первой минуте оценка ребенка по шкале Апгар была всего 1 балл, а не 3 балла, как пытается убедить суд сторона обвинения», – констатировал Романенко.

• Объективности в рассмотрении дела мешает и то, что документация по делу была переписана сотрудниками роддома, заявил главный внештатный специалист неонатолог Минздрава РФ по ЦФО Дмитрий Дегтярев. «В деле оказалось два комплекта истории родов: в одной истории ребенок оформлен как мертворожденный, в другом – живорожденным. Что касается истории новорожденного, то она одна, но врачебная информация о последних часах жизни там отсутствует, в ней нет обязательной информации по динамике жизненно важных функций, анализы – в произвольном порядке», – подчеркнул Дегтярев.

• По словам основного свидетеля обвинения Татьяны Косаревой, Элина Сушкевич ввела младенцу смертельную дозу сульфата магния. Эксперты НМП обратили внимание, что вывод об отравлении делается по следующим признакам: быстрый темп наступления смерти, признаки артериальной гипотензии, снижение частоты сердечных сокращений (брадикардия). Однако эти признаки не являются характерными при отравлении магнием и проявляются при умирании от многих других причин, уверен руководитель Отделения детской кардиологии и кардиохирургии Jerarsi Clinic в Тбилиси Давид Баришвили, который был приглашен на конференцию в качестве стороннего эксперта. «Брадикардия практически всегда предшествует остановке сердца у терминального больного. Да и просто у умирающего человека. Лишь в редких случаях остановка сердца может произойти на фоне стабильного регулярного ритма, при механической травме, фибрилляции желудочков, введении веществ, вызывающих острую остановку сердца. Механизм остановки сердца многогранен и имеет различные пусковые факторы», – сказал он.

• Как сообщила старший научный сотрудник Отделения острых отравлений соматопсихиатрических расстройств НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского Галина Суходолова, все признаки распределения магния в организме ребенка указывают на то, что он попал в него через плаценту, которая, между тем, не была исследована, несмотря на ходатайства адвокатов обвиняемых. «Количество магния в сыворотке крови ребенка и в плаценте эксперты не определяли, а формулы перерасчета магния из его концентрации в органах в кровь не существует в природе. При проверке формулы Филатова оказывается, что в крови взрослого человека должно было бы содержаться магния в 7–10 раз больше нормы. Обнаруженное в органах младенца содержание магния говорит только о том, что он попал в органы через плаценту. Препараты, содержащие магний, в 99% рекомендует беременным женщинам врач-гинеколог. Чтобы магний в избытке отложился в стенке желудка – потребуются часы, дни, а не минуты», – комментирует Суходолова.

• Специалисты высказались о необходимости перестроить систему взаимодействия медицинского сообщества и правоохранительных структур. «По моему видению, мы должны перестроить систему отношений. Репрессивный аппарат, который применяется к убийцам, примененный к медикам, достигает другого результата. У нас есть Национальная медицинская палата. Во всем мире такие спорные вопросы решаются именно внутри медицинского сообщества. И если сообщество приходит к выводу, что имело место нарушение уголовного права, только тогда обращаются к следственному комитету. У нас все наоборот. Мы будем работать до тех пор, пока у нас не кончатся силы и терпение», – заявил Дмитрий Дегтярев.

Уголовное дело по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство малолетнего, заведомо находящегося в беспомощном состоянии, группой лиц по предварительному сговору) в отношении Элины Сушкевич было возбуждено в июне 2019 года после смерти в роддоме №4 недоношенного ребенка с массой тела 700 граммов – в медучреждение неонатолог прибыла в составе реанимационной бригады, вызванной для оказания лечебно-консультативной помощи, однако спасти новорожденного не удалось. Бывшего и. о. главного врача калининградского роддома №4 Елену Белую, также являющуюся фигуранткой уголовного дела, обвиняют по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ и ч. 3 ст. 33 (организация убийства малолетнего). По версии следователей, врач распорядилась убить ребенка с целью искажения статистики. В конце июля 2020 года состоялось первое слушание по делу калининградских врачей, в ходе которого была собрана коллегия присяжных, а в ноябре завершилось судебное следствие.

Подробнее о деле Сушкевич и Белой – в сюжете Vademecum.