Дело Сушкевич и Белой: прения сторон

Анна Ефремова, гособвинитель, прокурор

«Всё, финал! Мы с вами прошли длинный путь, разбирая шесть часов жизни маленького мальчика Ахмедова. Несмотря на то, что его жизнь так коротка, стоит разобраться в причинах смерти. Вам предстоит ответить на несколько вопросов. Один из них – о событии. Была или нет зафиксирована смерть ребенка Ахмедова в роддоме № 4?».

«Каждая из них [Белая и Сушкевич] бесконечно подвергает критике персонал роддома № 4, упрекают их в непрофессионализме. Очерняют роженицу, постоянно подчеркивают, что она нигде не обследовалась, прибыла в роддом без медкарты, увлекалась витаминами, содержащими магний. <…> Для каждой из них Ахмедов [умерший младенец] – либо инвалид, либо труп. На наш взгляд, подсудимые врали, и делали это много и часто. Показания Сушкевич идут вразрез с показаниями всех допрошенных сотрудников роддома № 4. <…> Рождение Ахмедова стало для Белой неприятным сюрпризом. Действия персонала она оценивает как ложный героизм».

«Косарева [Татьяна Косарева, завотделением новорожденных в роддоме №4, основной свидетель обвинения] стала не просто свидетелем, а единственным очевидцем смерти новорожденного Ахмедова. Зачем Косаревой врать? Их с Сушкевич ничего не связывает. Косарева была напугана. И что она могла сделать, когда в дверях находится ее руководитель? Наброситься на Сушкевич?».

Лариса Гусева, адвокат потерпевшей

«Трагизм произошедшего в том, что нашего малыша убили врачи. Убили там, где появляются на свет. Убили те, к кому идут за помощью. Я считаю, что вина Сушкевич и Белой доказана. Зачем Белая прибежала в палату к Ахмедовой? Чтобы получить согласие. Она не получила его. Продолжила действия. Она идет к сестре Ахмедовой, беседует с ней. Эксперты подтвердили: да, он родился маленький, да, он родился рано, но патологий у него не было. <…> Белая у Сушкевич спрашивает: что вы с такими детьми делаете? Сушкевич говорит, что в родзале еще используем магний… Магний используют в ветеринарии для усыпления животных. Белая поняла, что никто никогда не будет искать в маленьком недоношенном ребенке сульфат магния. И принимает решение – именно таким способом его убить. Что у них творилось в душе и в голове – я даже представить себе не могу».

«У Косаревой, которая дала показания против Сушкевич и Белой, не было оснований их оговаривать. Белая стояла и держала дверь [в палату интенсивной терапии], чтобы никто туда не мог войти, поэтому у нас всего один свидетель».

Камиль Бабасов, адвокат Элины Сушкевич

«Около 8 утра на работу приходит заведующая отделением новорожденных, Татьяна Косарева и она говорит, что осматривала ребенка, а согласно показаниям в суде, она ребенка не видела. Достоверность ее показаний вызывает серьезные сомнения».

Андрей Золотухин, адвокат Элины Сушкевич

«Если речь шла бы об убийстве, то использованная ампула сульфата магния осталась бы в палате интенсивной терапии. Зачем врачам, сговорившись, убивать ребенка, делать это в присутствии третьего человека? Да потому что не было никакого убийства и сговора на убийство. Показания Косаревой недостоверны. Исправления в документах не свидетельствует об убийстве, а о том, что его желали оформить мертворожденным. Оформить его мертворожденным желали врачи роддома № 4, а не Сушкевич, которая никого отношения к этому учреждению не имела. Истории [рождения и жизненных показателей младенца] действительно переписаны. Однако исправлялись они Широкой [Ирина Широкая, акушер-гинеколог роддома №4], которая на родах не присутствовала».

Тимур Маршани, адвокат Елены Белой

«Мы полагаем, что оговор совершен под давлением органов предварительного следствия».

«Сама ампула, из которой набирался сульфат магния, шприц, который использовался для этого – это не подтверждено ничем. Шприц не найден, ампула тоже. Прямых улик, доказательств убийства ребенка Элиной Сушкевич и Еленой Белой не найдено. Мы полагаем, что нужно внимательнее относиться к фактам, представленным в суде. Показания, которые давала Косарева в зале судебных заседаний как под копирку повторяют то, что она говорила на предварительном следствии. Человек, который дает показания, делает это эмоционально и не может помнить все детали досконально. Тем более, за давностью событий».

Михаил Захаров, адвокат Елены Белой

«Есть один очень интересный вопрос: если бы в действительности Косарева была свидетелем убийства, почему она не положила ампулу [сульфата магния] в карман? Потому что этой ампулы не было».

«Только в мае 2019 года, спустя полгода [после смерти младенца], Косарева, вдруг, вспоминает, что она была свидетелем убийства».

Второй день прений сторон назначен на 10 декабря, после этого присяжные заседатели должны будут вынести свой вердикт.

На предыдущих судебных заседаниях Елена Белая представила свою версию событий, происходивших в роддоме 6 ноября 2018 года, и назвала показания одного из свидетелей «гнусной ложью». Элина Сушкевич отказалась отвечать на некоторые вопросы стороны обвинения и заявила, что не знает, как выглядит ампула сульфата магния. Одна из медсестер роддома рассказала, что замазала корректором запись о рождении живого ребенка. Заведующая родильным отделением пересказала разговор обвиняемых о введении ребенку сульфата магния. Заведующая отделением новорожденных призналась, что ранее скрыла факт убийства младенца из-за давления со стороны Белой. Заведующая отделением анестезиологии-реанимации в педиатрическом блоке РПЦ рассказала о докладах, предоставленных ей по телефону из роддома. Суд отклонил несколько значимых ходатайств защиты. Подсудимым продлили домашний арест до 17 января 2021 года. В суде выступили эксперты, исследовавшие органы умершего ребенка. Элине Сушкевич ужесточили условия домашнего ареста.

В ноябре 2018 года акушеры Калининградского областного роддома №4 приняли роды у женщины на 24-й неделе беременности. Оценив состояние новорожденного с экстремально низкой массой тела – 700 граммов, врачи вызвали из перинатального центра реанимационную бригаду, в составе которой была неонатолог Элина Сушкевич, для оказания лечебно-консультативной помощи, а при необходимости перевода новорожденного в перинатальный центр. Но ребенок погиб, а ответственность за его смерть была возложена на Элину Сушкевич и Елену Белую.

Обеих обвиняют в убийстве малолетнего (п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ), а Белую еще и в организации убийства (ч. 3 ст. 33 УК РФ).